"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

любых слов.
- А знаю я, - добавила Рейн, - потому что сама слушала его - день за
днем - до тех пор, пока не вступила в наш отряд, чтобы избавиться от его
голоса. - Она зябко повела плечами, и я заметила, как судорога пробежала по
ее лицу. - Однажды ты назвала меня бессердечной, вероятно, ты и теперь так
думаешь. Но разве после всего этого сердце не обратится в камень? Зная, что
делает мой муж, я не смела ни с кем поделиться. Никто из вас меня не понял
бы; поэтому я всем говорила, что он в Таиланде, а меня в это время, когда я
так ужасно страдала, обвиняли в бессердечности! Бросали упреки прямо в лицо
или за моей спиной. По крайней мере, ты сделала это открыто, а я была не в
состоянии оправдываться. Теперь я могу - Родди мертв. Если тебя интересует -
он застрелился. Мне хотелось бы поверить, что он так поступил ради меня,
желая избавить от позора, но, скорее всего, он предпочел самоубийство
военному суду. Он был не один. По-моему, с ним работали на японцев еще
несколько человек, которые арестованы и ожидают суда.
Я молчала; мне нечего было сказать. Рейн смотрела на меня
саркастически, губы искривила такая знакомая усмешка, к которой я уже
привыкла.
- Итак, Вики? Ты по-прежнему считаешь, что я должна убиваться и
скорбеть по мужу, носить по нему траур? Или, быть может, ты теперь в
состоянии понять, что он не заслуживает этого?
- Могу, конечно, - с трудом проговорила я. - Разумеется, понимаю. Жаль,
что я не знала всего этого раньше, тебе следовало бы рассказать.
- Наша начальница знала, - ответила Рейн. - Я обязана была ей сообщить,
когда вступала в отряд. Несмотря на это, она меня все-таки зачислила, но
посоветовала никому больше не говорить. Единственный человек, которому я
сказала, - это Алан. Кроме, конечно, - здесь в ее голосе опять появилась
жесткая нотка, - наших спецслужб. Но там, насколько я поняла, все было уже
известно. И если бы у меня еще сохранялись какие-то иллюзии относительно
Родди, они все равно их полностью разрушили бы Возможно, мне повезло, что
никаких иллюзий я не строила. Теперь же, когда он мертв, можно собственное
недостойное прошлое официально похоронить. Мне будет дозволено обелить его
память, хотя я никогда не смогу чтить ее. - У Рейн на виске подергивалась
жилка. - Видимо, мне следует благодарить Бога за эти маленькие милости! Ну,
есть еще? - спросила она, выпивая кофе залпом до донышка.
Налив новую порцию кофе, я пододвинула ей чашку.
- Рейн, - сказала я печально, - стоит ли продолжать этот разговор? Ты
только растравляешь рану, ведь в случившемся нет твой вины.
- Ты так думаешь?
- Конечно, ты не виновата.
Рейн, молча смотря в сторону, маленькими глотками пила кофе.
- Тебе не кажется, что нам пора в постель? - наконец отважилась я
напомнить. - Завтра - очень рано вставать. Я... я очень благодарна тебе за
доверие...
Я вновь почувствовала угрызения совести. Я была к ней несправедлива, и
мне следовало признаться в этом, но по какой-то непонятной причине и
признание, и неизбежные последующие извинения застряли у меня в горле, я
просто была не в силах их произнести.
- Ты думаешь, я нуждаюсь в твоей благодарности? - сказала Рейн,
поворачиваясь ко мне лицом. - Ты серьезно полагаешь, что только ради этого я