"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

Облака висели низко над землей, то и дело попадались воздушные ямы.
После четвертого круга мне сделалось совсем плохо. И теперь мысль о том, что
я могу оконфузиться из-за приступа воздушной болезни, страшила меня сильнее,
чем перспектива аварийной посадки "на брюхо". В хвосте самолета я еще раньше
приметила отгороженный занавеской укромный уголок. Рядом висел кусок
картона, на котором кто-то карандашом печатными буквами написал с одной
стороны "свободно", а с другой - "занято". Прикинув на глазок расстояние
между занавеской и моим креслом, я осталась сидеть, решив, что при
необходимости я смогу своевременно добежать до заветного местечка.
Прошло примерно десять минут, и со стороны моих попутчиков послышался
громкий вздох облегчения. Я быстро посмотрела в окно и увидела, что оба
колеса полностью выдвинулись.
Мы снизились и довольно спокойно сели, а потом покатили к тому месту,
где стояли наготове санитарная и пожарная команды. Поглядев на нас с
подозрением, к которому примешивалось чувство явного разочарования, они
взобрались в свои машины и уехали. Будто одеревеневшая, чувствуя себя
совершенно разбитой, я с трудом спустилась по трапу на грешную землю и
осталась стоять, покачиваясь на нетвердых ногах, пока не подошел летчик,
который перед этим ободряюще улыбался мне. Взяв меня за руку, худощавый
темноволосый парень, примерно двадцати лет, отеческим тоном сказал:
- Когда поедите, вам сразу станет легче. Пойдемте. Неуверенно ступая, я
последовала за ним по направлению к столовой. Мы шли все вместе по узкой
песчаной дорожке, где нас бесцеремонно толкали, к большому деревянному
бараку, стоявшему на отшибе среди поникших пальм. Мои спутники вежливо
предоставили мне возможность первой воспользоваться умывальней.
Ополоснувшись тепловатой водой с песком и закурив, я почувствовала себя - по
крайней мере физически - бодрее, уже способной справиться с завтраком.
Неисправное шасси задержало нас почти на два часа, все это время мы
сидели в столовой, беседуя и слушая великолепную игру туземных гитаристов.
Сидней - и Коннор - отодвинулся далеко на задний план, олицетворяя
часть другого, возможно, не самого лучшего мира. Я опять окунулась в
привычную атмосферу английской военной столовой, снова с удовольствием
воспринимала британский армейский жаргон, ощущая знакомое еще по джунглям
товарищество, свободное от скрытых побуждений, часто возникающих между
представителями различных полов. Эти мужчины, отрезанные от цивилизации на
маленьком пустынном островке, - подобно тем солдатам, которые с боями
прокладывали себе путь в Бирму, - были слишком поглощены своими
обязанностями, чтобы относиться ко мне исключительно как к женщине. Но они
тем не менее с гордостью сказали мне, что я - первая белая женщина,
ступившая на Кокосовые острова с начала войны.
- Для нас целое событие. Жаль, что вы не можете остаться. А почему бы
вам в самом деле ненадолго не задержаться? На следующей неделе мы бы
отправили вас прямо к месту назначения...
- Следовало бы кому-нибудь снова устроить диверсию с этим шасси, тогда
бы вам пришлось волей-неволей побыть здесь некоторое время... - добавил
кто-то.
Я рассмеялась и заметила, что ничего не имела бы против. На острове к
нам присоединился направлявшийся в Коломбо капитан-лейтенант королевских
военно-морских сил, который попытался договориться со мной о свидании, но
когда мы приземлились, мне удалось от него улизнуть. На ночь меня приютил