"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

себе. Я пыталась убедить себя, что его слова не следует принимать всерьез,
но в глубине души я знала, что он говорил вполне обдуманно. По-своему,
размышляла я с грустью, Коннор любил меня. Но этого недостаточно. Он был
моим мужем, однако мне не принадлежал...
В десять часов вечера нас угостили кофе, а в половине одиннадцатого мы
вновь поднялись в воздух. Огни взлетно-посадочной полосы скоро исчезли
вдали, и вот мы уже одни быстро внедряемся в темноту, оставляя позади
Австралию.
Все старались поудобнее устроиться и уснуть. Но я не могла: внезапно
наступила запоздалая реакция; я сидела, съежившись под одеялом, в полумраке
салона, наполненного гулом авиационных моторов и трясущегося мелкой дрожью,
и тихо плакала, чувствуя себя такой несчастной, как никогда в жизни. Я была
замужем ровно шесть недель, однако семейная жизнь оказалась куда короче.
Познакомилась я с Коннором всего семь недель назад, позднее мне пришлось
провести еще две недели в Мельбурне, так что после регистрации брака по
специальному разрешению мы фактически прожили вместе лишь полные три недели.
Я даже не успела заручиться официальным согласием военного ведомства на наш
брак и не оповестила свое начальство о состоявшейся церемонии. С точки
зрения властей, я по-прежнему была вторым лейтенантом Викторией Маргрит
Ранделл, а не миссис Коннор Дейли, хотя у меня в нагрудном кармане кителя
хранилось брачное свидетельство...
Из темноты послышался хриплый шепот:
- Вы не спите, мисс? Хотите чего-нибудь горячего? Это был один из
молодых воздушных стрелков, чье лицо белым пятном маячило передо мной. Он
сунул мне в руку кружку, и я увидела, как смутно различимые черты расплылись
в улыбке.
- Какао, - пояснил он, - и чуточку рома. Выпьете и сразу заснете.
С благодарностью я отхлебывала теплую, с сильным приятным запахом
жидкость и, как предсказал воздушный стрелок, вскоре крепко уснула.
Давно наступил день, когда один из членов экипажа разбудил меня и
попросил пристегнуть ремень. Я заметила, что мы кружим над крошечным
островком, который, как мне показалось, принадлежал к группе Кокосовых
островов. На нем можно было различить несколько пальм, песчаный пляж, пару
военных бараков и взлетно-посадочную полосу, протянувшуюся почти через весь
остров и забитую самолетами - в основном истребителями, но были среди них
также и бомбардировщики "Москито" и "Боуфайтер". Посматривая сонными глазами
из окошка, я подумала, что взлетно-посадочная полоса слишком мала для
"Ланкастера", однако мою сонливость как рукой сняло, когда я увидела
санитарную машину, мчавшуюся по ухабистой дороге по направлению к аэродрому.
За ней вслед, как зловещее предзнаменование, неслась пожарная машина -
команда в полной защитной одежде. В следующий момент мне стала ясна и
причина: не выдвинулось, как положено, шасси. Одно колесо на противоположной
стороне опустилось только наполовину, а другое - с моей стороны - вовсе не
вышло наружу.
Один из попутчиков, с эмблемой военно-воздушных сил на мундире,
улыбнулся мне и, желая приободрить, сказал:
- Не волнуйтесь, мисс Ранделл. Такое порой случается. Все обойдется.
Мне страшно хотелось надеяться, что он окажется прав, и я даже сумела
дрожащими губами изобразить на лице какое-то подобие ответной улыбки,
стремясь показать, что я ему верю.