"Мэри Стюарт. Заколдованный конь" - читать интересную книгу автора

аудитории, что даже не поинтересовался, зачем нам это все надо.
Еще несколько вопросов, и мы узнали все, что нужно. Два дня назад цирк
был еще в Оберхаузене, его там задержала полиция. Следующая остановка -
Хохенвальд, деревня километров на пятьдесят глубже в Гляйнальпы. В девять
тридцать на следующее утро отходит поезд, который привезет нас в Брюк до
полудня, а там на местном автобусе можно доехать до Оберхаузена и
Хохенвальда. Наверняка там есть где остановиться. В самом Оберхаузене есть
гостиница, неизбежно называющаяся "Эдельвейс", а если сказать там, что я -
от фрау Вебер, меня там примут с распростертым объятьями.
Когда мы вышли из отеля на шумную площадь и повернули на
Карнетштрассе, Тимоти сказал:
"Господи, как мне хочется поехать с тобой. Мне всегда хотелось
проникнуть за кулисы цирка, если это так можно назвать. Давай ты мне
позвонишь завтра вечером и все расскажешь? А если папа и Кристль не захотят
со мной беспрерывно общаться, я тоже поеду. Мне вообще-то кажется, что
нельзя тебя отпускать туда в одиночку. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я
поехал с тобой, покупал билеты и расспрашивал про автобус ?"
"Я была бы счастлива, и даже попросила бы тебя об этом. А сейчас надо
торопиться, если мы хотим успеть в отель Саше".
Каждый, кто приезжает в Вену, должен побывать в этом месте хоть раз.
Он необыкновенно роскошен, типичен для старой Вены - барокко, золото,
красный плюш, турецкие ковры, писаные маслом картины в тяжелых рамах,
фарфор, цветы и бесценная атмосфера безделья прошлого века. Его открыла
мадам Саше, кажется, в девятнадцатом веке, он полон призраков
архиепископов, генералов и всего венского высшего света времен Габсбургов.
"Голубой бар", где мы встретились с Гремом Лейси и его дамой, оказался
маленькой интимной голубой пещерой, так слабо освещенной, что хотелось
попросить фонарь, чтобы отыскать свой бокал. Коктейль из шампанского стоил
примерно восемь фунтов и шесть пенсов за стакан. Папа Тима угощал нас с
неимоверно гордым видом, а Кристль старалась притвориться, что не
происходит ничего необыкновенного и они пьют такие коктейли каждый день. А
может, они так и делают. К моему удивлению, Кристль мне понравилась. Эта
пухленькая хорошенькая блондинка выглядела бы намного более на месте на
кухне, приготавливая для Грема омлет. Голубое платье подходило к ее глазам,
а на руках не было колец. Отец Тимоти оставался таким же, каким я его
помнила, немножко только постарел и поправился, был избыточно гостеприимен
и немного стеснялся своей очевидной идиллии. Он явно влюбился в девушку лет
на двадцать моложе его и не скрывал этого. Он также сделал ясным, что
появление сына в Вене не очень удобно. Лицо Тима стало, к моему огорчению,
неуверенным.
Кристль тоже заметила это, и попыталась его очаровать. Ей это
нетрудно - она ненамного старше его, очень хорошенькая и в полной мере
обладает теплым и легким венским очарованием, которое (с этим соглашаются и
друзья, и враги) поет ту песню, которую вам хочется услышать. Тим
расслабился.
А папа в это время уделял внимание мне. Он поблагодарил меня за
сопровождение сына и довольно ненавязчиво стал объяснять, почему не может
приютить его на ночь. Он безразлично поинтересовался здоровьем Кармел и
моей семьи, но скоро стало ясно, что он сгорает от любопытства о том, что я
делаю в Вене, и как Кармел удалось втянуть меня в свои проблемы.