"Мэри Стюарт. Полые холмы ("Мерлин" #2)." - читать интересную книгу автора

конечно, и мрачное лицо, но при всем том довольное. Он ехал в Тинтагель, и
Тинтагель принадлежал теперь ему, вместе со всем, что находится в его
стенах. Он получил то, чего добивался.
Я стоял, привалясь к боку моего коня, и смотрел, как они едут мимо.
Утер не мог меня не заметить, однако он даже не взглянул в мою
сторону. Из рядов королевской свиты на меня бросали любопытные узнающие
взгляды. Среди этих всадников не было, я полагаю, ни одного, кого не
достигло бы уже известие о том, что произошло ночью в Тинтагеле и какую
роль я сыграл в исполнении королевского желания. Быть может, самые
простодушные из свиты даже ждали от короля благодарности и награды для
меня или уж по меньшей мере признания и привета. Но я, выросший среди
королей, хорошо знал: если надо награждать и взыскивать, то сначала
находят, с кого взыскать, не то вина еще, глядишь, пристанет к самому
королю. Король Утер сейчас понимал только одно: что по моему, как он
считал, недосмотру герцога Корнуолльского убили в то время, как он,
король, возлежал с его герцогиней. Он не видел в смерти герцога той
мрачной иронии, что прячется за приветливой маской богов, требующих от нас
исполнения их воли. Утер, малознакомый с делами богов, понимал только,
что, выждав всего один день, мог бы добиться своего открыто и не роняя
собственной чести. Он гневался на меня вполне искренне, но будь это даже
напускное - ему ведь надо было возложить на кого-то вину; как бы он в
глубине души ни воспринял смерть герцога - а она, бесспорно, была для него
волшебной дверцей к желанному браку с Игрейной, - но перед людьми ему
полагалось сокрушаться; и я оказался жертвой, которую он принес на алтарь
своего сокрушения.
Один из его рыцарей - это был Кай Валерий, он скакал сбоку от короля,
- наклонился в седле и сказал ему что-то, но Утер и бровью не повел. Я
видел, как прямодушный воин смущенно оглянулся на меня, потом то ли
тряхнул головой, то ли кивнул мне и поскакал дальше. Я не удивился и
спокойно смотрел им вслед.
Стук копыт замер на дороге, ведущей к морю. У меня над головой
трепещущий крылышками жаворонок вдруг смолк и камнем упал из безмолвных
высей в траву - на отдых.
Неподалеку от меня из травы торчал валун. Я подвел туда коня, с
валуна кое-как вскарабкался в седло. И направил коня на северо-восток к
Димилоку, у стен которого стояло королевское войско.



2

Провалы в памяти бывают спасительны. Не помню, как доехал до лагеря,
но когда спустя часы вынырнул из тумана усталости и боли, то оказался под
кровом и в постели.
Я пробудился в полумраке, при слабом, зыбком свете то ли от очага, то
ли от свечи. Трепетала цветная мгла, колебались тени, пахло древесным
дымом, и где-то вдалеке словно бы плескалась и капала вода. Но даже в этом
тепле и уюте сознание обременяло меня, и я, закрыв глаза, опять погрузился
в беспамятство. На какое-то время мне представилось, будто я нахожусь на
грани потустороннего мира, где встают видения и голоса раздаются из мрака