"Михаил Строганов. Заклинатель дождя " - читать интересную книгу автора

проявлялись глубокие старческие борозды морщин...
Дождавшись, когда убаюканный лаской Алешка снова уснул, Матрена
накинула на плечи душегрейку, с трудом надвинула на распухшие узловатые
ноги резиновые колоши, взяла со стола кухонный нож и вышла из избы.
Медленно, не оглядываясь, старуха шла по весеннему пробуждавшемуся
лесу, бормоча под нос нечто из вывернутых наизнанку слов. Спустившись в лог
и подойдя к журчащему ручью, старуха взмутила его палкой, бороздя против
течения дно острыми сучьями. Затем воткнула нож в середину потока,
принялась нашептывать на воду:
- Не пухом земля, не жизнью вода, не в радость ветер... огонь по
крови, песок по костям, яд по сердцу... и как тебе, так и всем...
Закончив читать заговор, вытащила из кармана окровавленный лоскут и
зацепила в него со дна ручья горсть липкой жижи.
Вернувшись в избу, взяла с топчана маленькую подушку, на которой
совсем недавно лежал Иван. Стараясь ее не встряхнуть, осторожно вошла в
узкую, заваленную старьем клеть, вытащила из прогнившего деревянного ящика
связанные стопкой пожелтевшие газеты и выпотрошила в него из наволочки
слежавшееся куриное перо. Сделав пальцами ямку, осторожно закопала в нее
сочащийся бурой влагой, сложенный "узелком" тряпичный плат.
Вымыв в рукомойнике руки, вытерла их насухо застиранным, самотканым
рушником и пошла будить стонущего во сне Алешку.

Глава 11
КОНЕЦ СВЕТА

Стремительно покинув хутор, расстроенный и разозленный, Иван долго
бесцельно бродил по угасающим немировским окраинам, бывшим некогда
многолюдными и славившимися зажиточными мещанами. Теперь, смотря на
покосившиеся двухэтажные дома, снизу - кирпичные, сверху - деревянные, с
узкими прорезями смотрящих из подвала окон, было трудно представить некогда
существующие здесь трактиры, булочные, цирюльни, аптеки, даже магазины с
модной петербургской одеждой. Все растворилось во времени и сгинуло,
оставив после себя следы кладбищенской безнадежности...
Теперь эти улицы и дома безраздельно принадлежали спившемуся,
бомжеватому люду и расплодившимся стаям бездомных собак да крысам. Такова
была историческая правда жизни уездного города Богоявленска, некогда
гремевшего на всю округу сельскими ярмарками, производством церковной
утвари и богатством непокорных купцов-староверов.
На узких, заваленных мусором улочках, между разрушающимися, с
разбитыми стеклами, домами с каждым шагом все явственнее ощущался
тяготевший над городом злой рок. Скорее, даже проклятие, ниспосланное людям
за отступничество и намеренное противопоставление Божьему миру -
непримиримой вражды. Вспоминая рассказ Снегова об эпидемии 1918 года, Иван
на мгновение закрыл глаза: "И вот, конь бледный, и на нем всадник, которому
имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью
земли - умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными..."
Выйдя из немировских окраин, некогда бывших центром Богоявленска, Иван
наткнулся взглядом на большой рекламный щит, где огненными буквами было
написано: "С сегодняшнего дня начинается "Конец Света"! - на раскинувшихся
во все полотно серых крыльях нетопыря. А под буквами, словно опавшие листья