"Михаил Строганов. Камни Господни " - читать интересную книгу автора

- Садись, чай притомился с дороги... Офонька! Что стоишь как дубина
стоеросовая? Неси сбитень!
Строганов ласково посмотрел на Гостя и участливо спросил:
- Как добрался до нашей землицы, Данилушко? Я отчаялся ждать - кругом
опричненые заставы выставлены, без царевой грамоты сразу в съезжую избу
везут, а там допрос с пристрастием да дыба... Как ты застав избежать сумел?
- Я их не избегал.
Аника переглянулся с сыном и перекрестился: "Прости нам грехи наши..."
Офонька принес горячий сбитень в глиняных кружках, украшенных узорами
из волнистых линий и косых крестов. Подал кружки, поклонился и замер в
ожидании хозяйского приказа, тайком разглядывая незнакомца. Семен, заметив
холопью любознательность, сердито махнул рукой:
- Пшел прочь!
Сбитень был сладким и терпким, медово-душистым, каким бывает недавно
скошенное сено. Семен сладко закрыл глаза, расправил плечи, незаметно
потянулся и унаследованным чутьем ощутил, как пришелец следит за его
малейшим движением, и в мгновение ока может метнуться дикою рысью... Семен
открыл глаза и встретился взглядом с Гостем. Данила приветливо улыбнулся. Он
не желал Семену зла.
- Царь пожаловал землями по Каме да по Чусовой. Хорошая землица,
богатая, - Аника вскинул брови. - Только неладная...
Строганов отставил в сторону сбитень и задумался, подбирая слова для
незнаемого.
- Люди, Данилушка, пропадают. Сгинет человек так, словно и не было, а
иной раз возвратится, все равно, что живой мертвец: ест, пьет, работает, а
никакой мысли и души в себе не имеет. Или обернется юродом, пустомелит
день-деньской, блажит, беду кликает... Хоть на цепь, как дикого зверя сажай!
Старик тяжело вздохнул и перекрестился:
- А тут еще вогулы за Камнем воду мутят, проснулось осиное гнездо!
Лазутчики вокруг городков и острожков снуют. Вынюхивают, высматривают, аки
волки агнцев. Да воевода чердынский, взамен брани ратной, ябеды на
Строгановых царю шлет! А терпение Иоанново короче, чем петля дыбова!
Аника наклонился к Даниле:
- Сын мой, Яков, по отцову научению сам земли в опричнину отдал. И
пожалованные и наследные!
Теперь у царя новый советчик - заплечных дел мастер Скуратов Малюта.
Этому упырю всего мало, московских бояр без счета, как хорь курей давит!
Только их перегрызет, сразу за Строгановых примется, обложит, как медведя в
берлоге, и на рогатины поднимет...
Слова растаяли на танцующих языках горящих свечей. Аника слышал, как
молится его сердце, выпрашивая спасения своим детям и своему делу не то у
взирающего с иконы милостивого Спаса, не то у пришедшего в дом разбойника.
Аника ждал знамения или ответа. Но безмолвствовал Спаситель, молчал и
злодей...
Офонька следил за происходящим через дверную щель, по-кошачьи терся
ухом о косяк - чтобы чутче слышать. Душа, словно забродившая квашня,
распирала грудь, душила от нарастающего восторга. "Измена!" - горели глаза.
"Заговор!" - кривились губы. Офонька чувствовал, что именно сейчас решается
его судьба, только надо не проронить ни слова, все хорошенько запомнить и
донести на Строгановых царю. Тогда... он станет опричником!