"Август Юхан Стриндберг. Одинокий " - читать интересную книгу автора

Словом, слишком долго мы не видались, и оттого разговор не клеился. К
тому же за эти годы каждый успел вкусить суровость и горечь жизни, - само
собой, мы ведь не мальчики...
Когда же наконец стали прощаться у ворот, всем не терпелось скорее
разойтись и никому уже не хотелось продлить встречу в кафе, как делали в
прошлом. А все потому, что воспоминания юности не произвели ожидаемого
живительного действия. Ведь прошлое было лишь подстилкой, на которой
произросло настоящее, и подстилка уже успела сопреть: субстрат истощился и
заплесневел.
И тут все заметили, что никто больше не заговаривает о будущем - по той
простой причине, что все уже пребывали в этом вожделенном будущем, а значит,
не могли уже о нем мечтать.


* * *

Спустя две недели я вновь очутился за тем же столом, в том же обществе
и на том же месте. За эти две недели каждый успел приготовить ответы на
высказывания собеседников, которые в прошлый раз из вежливости не стал
опровергать. Все явились во всеоружии, и дело пошло как по маслу. Кто устал,
или ленился спорить, или же вообще предпочитал разговорам вкусный обед, тот
уклонялся от споров и уходил, так и не возмутив тишины, но иные, более
воинственные, ринулись в бой. Предметом спора избрали тайное кредо, которое
в свое время исповедовал каждый, хоть никто никогда и не провозглашал его с
достаточной четкостью, и теперь приятели обвиняли друг друга в
отступничестве.
- Нет, никогда не был я атеистом! - крикнул один из гостей.
- Не был атеистом? Как бы не так!
И тут разгорелась дискуссия, уместная разве что лет двадцать назад.
Спорщики пытались осознать все, что в блаженные времена юности
бессознательно пробивалось наружу. Сплошь и рядом, однако, подводила
собеседников память; все давно успели позабыть, что в свое время делали и
говорили, неверно цитировали самих себя и других и галдели наперебой. Но
после очередной паузы кто-то вскоре снова принимался за старое, и разговор
стал походить на сказку про белого бычка. И снова смолкали спорщики, и снова
кидались в бой!
На этот раз все разошлись с чувством, что с прошлым покончено, а коль
скоро каждый давно сам себе голова, стало быть, самое время деревцу покинуть
питомник и отныне самостоятельно произрастать на воле, где нет ни садовника,
ни садовых ножниц, какого-либо принудительного распорядка.
Так получилось, что иные из нас сделались одинокими, должно быть, и
всегда так оно получалось. Но встречи на этом еще не совсем прекратились:
кое-кто не желал останавливаться в своем росте, по-прежнему рвался вперед, к
новым открытиям, к завоеванию новых, неведомых миров, и эти-то сплотились в
тесный кружок и местом своих сборищ избрали кафе. Поначалу, правда,
пробовали собираться дома, то у одного, то у другого из членов кружка, но
скоро убедились, что у каждого, что называется, "пиджак на подкладке", и имя
этой подкладке - "супруга". Вот подкладка-то, по обыкновению, и тянула в
швах. В присутствии хозяйки полагалось говорить "на другие темы", а стоило
кому-то забыться и завести разговор о своем, о главном, как тут же