"Уитли Стрибер. Голод " - читать интересную книгу автора

колеснице.
Проехав Большой Цирк, она направилась к Квадрате - району богатых
домов и роскошных особняков. Мириам была владелицей дома на Яникуле8, где
она занимала только нижний этаж, а верх сдавала внаем. Часть этих доходов
шла на выплату налогов, а того, что оставалось, вполне хватало на
содержание ее апартаментов, виллы в Геркулануме и пятидесяти рабов. Она
жила достаточно скромно, но удобно, заботясь лишь о том, чтобы не
привлекать к себе внимания.
Пробравшись сквозь лабиринт проулков за Цирком, она выехала на
Эмилийский мост и оказалась наконец в тишине богатых кварталов. В это время
года здесь было безлюдно - жители уезжали на лето в Капую или Помпеи.
Вскоре она добралась до своего дома. Едва только колесница показалась
из-за угла, к ней сразу же бросились рабы: мальчик-конюх схватил поводья ее
тяжело дышавшей лошади, в то время как другой занялся колесницей. Ее
египетские врачи внесли привезенного ею мужчину в дом. Она последовала за
ними; нетерпение ее было столь велико, что служанке пришлось, идя рядом,
мучиться с фибулой9, чтобы снять с хозяйки испачканный мухами плащ. Они
пересекли атрий10, прошли перистиль11 с его цветами и лотосовым прудом и
оказались в первом из банных залов, которые в ожидании гостя были
переоборудованы в госпиталь.
По ее указанию воду в тепидарии12 посолили, а бассейн фригидария13
наполнили водой пополам с уксусом. В солярии14 разместили ложе со съемным
пологом. Принесли лекарства, а также селитру и квасы. Мириам собиралась
призвать на помощь все свои медицинские познания - несомненно, более
значительные, чем у так называемых "врачей" Греции и Рима, - ей просто
необходимо было вернуть его в нормальное состояние. Она изучала медицину в
Египте - и Древнее Знание ее собственного народа соединилось с Мудростью
египетских жрецов.
Отмахнувшись от служанок, собиравшихся омыть ей лицо и руки, она
приказала рабам перенести мужчину на ложе. Эти трое работали на нее
достаточно долго, чтобы повиноваться ее приказам без возражений: они
считали себя ее учениками в искусстве врачевания.
Только теперь, когда солнечные лучи упали на его обнаженное тело, она
смогла в должной мере оценить свою удачу. Несмотря на раны, на язвы, он был
великолепен: полных шести футов ростом, мощные плечи и руки - и на
удивление маленькие кисти рук. Лицо заросло щетиной. Лет двадцать на вид.
На нем живого места не было, но жестокость римлян не удивила ее, они
были такими всегда. Внезапно у него в горле булькнуло, тело судорожно
изогнулось. Она быстро приподняла его за плечи, ощутив под пальцами влажную
от крови кожу, и наклонила ему голову к ногам. Поток темной рвоты хлынул у
него изо рта.
- Дайте ему желчи, - взволнованно приказала она. - Он перестал дышать!
При помощи воронки желчь влили ему в рот. Его еще раз вырвало, но,
когда она опустила его обратно на ложе, он уже дышал.
Она приказала омыть его горячей подсоленной водой и сидела, силой
вливая ему в горло холодный фруктовый сок, в то время как рабы готовили
воду. Затем ему втерли в раны мазь, приготовленную ею из грибка Fungus
Aspergillus. Его вымыли во фригидарий и дали ему подогретого фалернского
вина.
Он проспал двадцать часов.