"Маша Стрельцова. Смесь бульдога с носорогом " - читать интересную книгу автора

Но бабули дома не было, а мужик глядел на меня больными глазами,
глазами человека, который через час умрет. Предсмертная серость уже залила
его щеки, заострила нос, и я почувствовала как он мне неприятен. И именно
это решило дело, я поднялась, вернулась на кухню, крепко зажмурилась и
рубанула по шее все так же лежавшей на боку курицы. Она только дернулась, а
я уже держала ее тушку над чугунком и тупо смотрела на стекающие из шеи
капли крови в бурлящую воду и читала заклинание, изо всех сил стараясь не
зареветь.
Потом я вычерпала яйца, взяла фонарик и пошла на кладбище - следовало
управиться до утра. Ночь, вроде должно быть страшно - но тогда я даже и не
подумала об этом. Потом, став взрослее и из триллеров узнав, что мертвецы
имеют обыкновение совершать прогулки под луной - бояться стала жутко. А
тогда я спокойненько добежала через лес до кладбища, с фонариком методично
обошла его, разыскивая могилы с тезками моего пациента и оставляя там по
одному яичку. Положив последнее яйцо на могилу дяди Вани Никишева, утопшего
по пьянке в прошлом году, я не оглядываясь побежала по узким тропинкам меж
могил домой - я боялась, что придет бабушка раньше меня и заругается, или
мужик помрет. Или все вместе.
Мужик еще не помер, когда я появилась на пороге, а вот бабушка и правда
была дома. Для начала мне всыпали хорошего ремня, потом выслушали, потом
холодно отправили спать.
Я легла на кроватку, и крепко заснула, утомленная первой рабочей ночью.
Утром мужик проснулся здоровым.
Бабка велела жене, которая теперь истово хлопотала над своим Ваней,
заказать в трех церквях годовую службу о здравии, и на этом я рассталась со
своим первым клиентом. Как сказала мне бабушка - я практически сдала экзамен
на третью ступень.
После этого она принялась меня учить всерьез. Через год моих родителей
почему - то обуяла совесть и меня забрали в город. Мне было одиннадцать лет
и у меня была пятая ступень Мастера. До двенадцатой, последней, ступени,
бабушка не успела меня доучить - в ту зиму она умерла. Потом уже мать
говорила, что она за месяц до смерти слала телеграммы, просила меня
привезти, но я должна была посещать школу и мать мне те послания просто не
показала.
Вспомнилось мне, как в последний вечер сидели мы с ней на лавочке,
щелкали семечки и болтали ногами. Димка дефилировал взад вперед по другой
стороне дороги от нашего дома, хмурым видом давая понять что моему отъезду
не особо рад.
Баба Нина задумчиво наблюдала за ним, потом наконец вздохнула,
поднялась и велела мне идти за ней. Привела она меня свою комнату, строго на
меня посмотрела и укоризненно произнесла :
- Кружишь головы всем без разбора, Магдалина. Не хорошо.
И не дожидаясь ответа подошла к большим, в человеческий рост часам из
темного дерева. На них я еще в девять лет написала ручкой на гладком
участочке - Дима + Магдалина. Глупая выходка. Бабуля повернула их задом
наперед и нажала на выпуклость в резном узоре наверху. Задняя дверца, слегка
скрипнув, отворилась.
- Видишь? - показала она на углубление.
Я заглянула. Большая, толстенная книга лежала там. Черный кожаный
переплет был украшен белой надписью - "Библия ведьмы".