"Ирина Ивановна Стрелкова. Одна лошадиная сила" - читать интересную книгу автора

обнаружил на станции невостребованный груз - ящики с деталями парковой
скульптуры. Он открыл один из ящиков и увидел знакомую кудрявую голову.
Железнодорожник писал во все концы - хозяева скульптуры так и не
откликнулись. Тогда он перевез ящики в Двудворицы и смонтировал во дворе
дома номер двадцать каменную садовую скамью и сидящего на ней
Пушкина-лицеиста. Жильцы обсадили памятник березками, по праздникам стали
приносить Пушкину цветы. Посторонним они всерьез говорили, что дому номер
двадцать по случаю досталась скульптура работы самого Опекушина, который
слепил Пушкина в Москве. Энергичная учительница литературы из Двудворицкой
школы пыталась провести во дворе разъяснительную работу. "Не Опекушин у вас
и вообще не оригинал, а массовая копия". Жильцы посоветовали литераторше
обходить Дом Пушкина стороной. Слава памятника росла, молодожены приезжали
сюда прямиком из Дворца бракосочетаний и возлагали к ногам Пушкина цветы.
Войдя во двор, Фомин увидел в тени выросших берез на деревянной длинной
лавочке стайку молодых мам, нарядных, причесанных и накрашенных, а перед
ними - выставку детских колясок на вполне приличном международном уровне.
- Коля! Фомин! - защебетали они наперебой. - Иди сюда! Правда, что на
фабрике ночью конюха избили? И ружье украли! Ты кого подозреваешь? Неужели
ребят из нашего дома? Что ты, Коля! Наши не могли!
- Извините, - Фомин принял вид самый официальный и суровый. - Спешу.
Как-нибудь потом. Посидим, посплетничаем. - Он ускорил шаг.
Молодые мамы, сами того не зная, открыли Фомину его непростительный
промах. "Я должен был сразу взять в расчет, что сенсационные новости
распространяются по Путятину с чудовищной быстротой. А я предупредил Нину
Васильевну, чтобы ни слова о ружье. Глупо темнить, если все знают..."
У Бубенцовых Фомину открыла худая растрепанная женщина с папиросой в
зубах.
- Андрей дома? - Он показал ей удостоверение. - Мне надо с ним
поговорить.
- Я его мать. Проходите. - Она провела его в комнату, усадила за
круглый стол, накрытый клеенкой. - Если не ошибаюсь, вы внук Фомина? Ваш
дедушка помог покойному мужу получить эту квартиру... - Бубенцова вдавила
докуренную папиросу в хрустальную пепельницу, взяла из пачки "Беломора"
следующую, чиркнула спичкой. - Врачи настаивают, чтобы я бросила курить,
мама и Андрей умоляют, а я не могу.
Фомин обратил внимание, что ее тонкие нервные пальцы все время что-то
сучат невидимое. Кадровая прядильщица.
- А где же Андрей?
- Он скоро придет.
За перегородкой, разделявшей комнату на две, что-то звякнуло стеклянно.
Бубенцова нервно оглянулась.
- Простите, но вам вряд ли стоит ждать Андрея. Он вернется только к
вечеру. Он уехал по грибы.
- Ваш сын сегодня ночевал дома?
- Разумеется. - Беспокойные пальцы ловили невидимую нитку. - А где же
еще он мог ночевать?
"Вот именно, где? - подумал Фомин. - Ее. кажется, тоже интересует, где
ночевал Андрей. За перегородкой не он, а бабушка. Пьет свое лекарство. Из-за
Андрея..."
Ничего нет хуже, как говорить с матерями и бабушками о том, где были и