"Питер Страуб. Мистер Икс " - читать интересную книгу автора

соседнюю с моей одноместную комнату. Причиной переселения послужили
разногласия с его бывшим соседом Стивеном Глюксманом из Грейт Нэк, что на
Лонг-Айленде, по поводу места "Майн Кампф" в мировой философии. Да, сказал
я, Кларк интересный парень. С ним можно классно поговорить, и все такое...
- Как сдал выпускные? - спросил Фил.
- Посмотрим...
- Узнаю моего Нэда, - хмыкнул Фил. - Ты, похоже, собрался удивить сам
себя.
Поужинав в студенческом баре, я пошел в кампус. Когда я свернул на
дорожку к общежитию, передо мной словно ниоткуда возник Хорст, обучавшийся
здесь по обмену студент из Германии, который выглядел как модель из
"Эсквайра". Будь Хорст похож на херувима, он бы напоминал Кларка Даркмунда,
однако ничего ангельского в его внешности не было. Он улыбнулся мне:
- Ну, вот мы снова вместе, одни, в тихом закуточке. Поскольку ты сейчас
трезвый, пойдем ко мне в комнату и разденем друг друга медленно, очень
медленно...
Его предложение только усугубило мою депрессию, а мой ответ удивил меня
самого еще больше, чем Хорста:
- В кармане у меня нож. Если ты не испаришься сейчас же, я выпущу тебе
кишки прежде, чем ты поймешь это.
- Нэд, - поразился он. - Разве не было у нас с тобой душевного
понимания?
- Так, я считаю до трех. Поехали. Раз...
Хорст выдал очаровательную улыбку:
- Та штука у тебя в штанах, несомненно, более впечатляет, чем нож.
- Два.
- Неужели ты не помнишь нашего разговора этой ночью?
Я сунул руку в карман и сомкнул пальцы вокруг столбика мятных леденцов.
Скорчив недовольную гримасу, Хорст скользнул в темноту.
Наутро ясный солнечный свет лился вниз с ослепительно чистого лазурного
неба. Резко очерченные тени голых тополей вытянулись на ярко-белом снегу.
Вместе с собственной резко очерченной тенью я пришел в Мидлмонт и бесцельно
бродил по городу, потягивая кофе из пластмассового стаканчика и вгрызаясь в
кусок яблочного пирога. Церковные колокола провозглашали начала и окончания
служб, каких - я не знал. Я глазел на витрины магазинов - в общем, слонялся
без дела. Опять заговорили церковные колокола. В компании солнечного света я
зашагал обратно к колледжу, но на последнем перекрестке в качестве
эксперимента свернул не направо, а налево, и вскоре неожиданно для себя
очутился на краю густого леса. Затертые от времени и непогоды буквы на
деревянном указателе, прибитом к стволу дуба, гласили, что это "Лес
Джонсона".
В то же мгновение я понял: в лесу мне станет лучше. Так что я сошел с
дороги и отправился туда.

И мне стало лучше - почти сразу же. Мне вдруг почудилось, что я
волшебным образом перенесся домой, и если не буквально домой, то, по меньшей
мере, в правильное место. По хрустящему снегу, настолько плотному, что он
едва отмечал мои следы, я брел меж деревьев, пока не добрался до кольца
кленов и не сел в центре их круга, находясь в большем согласии с самим
собой, чем когда-либо с момента моего приезда в Вермонт. Тревоги почти