"Генри Стратманн. Симфония в миноре " - читать интересную книгу автора

идет об обычной паталогоанатомической процедуре с целью выяснения причин
смерти: мы с ней занимались этим в отношении целого ряда исторических
личностей. После того как проект доктора Роббинса был принят, я... - Он
помялся. - В общем, я рассказал ей о его подлинных целях. Да, мне известно,
что такие сведения относятся к разряду неразглашаемых. Однако я полагал,
что, выполнив столь опасное задание, она имеет право знать правду.
- Как же она отнеслась к вашему сообщению? - поинтересовалась Эверетт.
- Она рассердилась, стала говорить об опасности уничтожения нашего мира
или непредвиденной катастрофы на ТКЗ - в духе того, что доказывала доктор
Брентано на последнем заседании. Она даже обвинила меня во лжи и
предательстве.
- Что же из всего этого следует? - спросила директор.
- Что надо сделать еще одну попытку, - ответила Эверетт. - Только на
сей раз все будет сложнее. И, - она покосилась на Роббинса, - гораздо
опаснее.

Натянув костюм для ночных операций, Роббинс снова вошел в переходную
камеру. Майлс беседовал с Эверетт и Харрисоном.
- Да, припоминаю... Я действительно подобрал тогда с пола инфракрасные
очки и браслет возврата. Эверетт повернулась к Роббинсу.
- Как выяснилось, доктор Эртманн десять минут оставалась без присмотра
перед задействованным Переходом. Следовательно, у нее было время проникнуть
на ТКЗ и каким-то образом помешать успеху вашей "операции". Харрисон
считает, что она могла ввести ему блокирующий препарат, из-за которого его
организм не прореагировал на вакцину и не прореагирует теперь на любые наши
препараты.
Харрисон кивнул в подтверждение ее слов.
- Повторите еще раз, каковы должны быть мои действия, - попросил
Роббинс.
- Переход запрограммирован на перенесение вас в квартиру Бетховена за
пять минут до предполагаемого появления там доктора Эртманн. Ваша задача -
остановить ее. Перехватите ее и убедите возвратиться. Эверетт усмехнулась. -
Проявите воображение.
- Почему это должно все изменить? - не понял Роббинс. - Вы говорите,
что если я остановлю Эртманн, то моя вакцина подействует и Бетховен проживет
дольше. Но я уже знаю, что этого не произошло: ведь я побывал на ТКЗ на
следующий день после его "первой" смерти и убедился, что он все-таки умер!
Из этого следует, что меня все равно ждет неудача. Я не смогу ее остановить.
Вы меня понимаете? - Роббинса передернуло. Он сам не очень хорошо понимал
свои доводы. - Получается, мне предстоит изменить то, что уже произошло. Я
запомнил ваши слова: изменить наше прошлое невозможно.
- Нет, - терпеливо ответила Эверетт. - Мы действительно не можем
путешествовать в прошлое по своей ветви Вселенной и изменять его. Но, как я
объясняла на заседании, мы способны менять прошлое ТКЗ, не сталкиваясь с
последствиями, которые страшат вас. Иными словами, с точки зрения нашего
"прошлого" и "настоящего", Эртманн удалось заблокировать действие вакцины и
воспрепятствовать продлению жизни Бетховена. Однако если вы вернетесь туда
"сейчас" и схватите ее за руку, то, с точки зрения нашего видения будущего,
которое превратится в настоящее, когда вы возвратитесь через Переход,
все-таки остановив ее, Эртманн постигнет неудача, а ваша вакцина сработает.