"Рекс Стаут. Одна пуля - для одного" - читать интересную книгу автора

них сейчас в конторе у законника выкладывают на бумагу свои показания. На
Бродайка написана жалоба: что он пользовался краденым, и он сейчас, может,
уже арестован.
- Убирайтесь! - сказал Талботт.
Не двинувшись с места, Поул добавил:
- Могу присовокупить: и на вас тоже написана жалоба: что вы воровали
дизайны и продавали их Бродайку.
Талботт, стиснув зубы, сказал:
- Убирайтесь прямо сейчас.
- У меня есть полная возможность остаться. Так что я останусь, -
глумливо ухмылялся Поул, отчего его морщины прорезались еще глубже. - Вы,
верно, заметили: я не один.
Меня это ничуть не задело.
- Минуточку! - внес я ясность. - Готов подержать ваш пиджак, не более.
Не рассчитывайте на меня, мистер Поул. Я всего только зритель, если умолчать
о том, что вы задолжали мне за ленч. Девяносто пять центов - прежде чем вы
уйдете, разумеется, в случае вашего ухода.
- Я не уйду. Нынче совсем не то, что тогда утром, Вик. Есть свидетель.
Талботт предпринял два быстрых шага, ногой отодвинул массивный эбеновый
стул от стола; он не дотянулся до Поулова горла, но заполучив взамен его
галстук, рванул этого типа на себя. Поул подался вперед, пытаясь
одновременно привстать, по Талботт быстрым движением протащил его вокруг
стола.
И вдруг Талботт рухнул на пол, спиной книзу, держа в воздетой руке
кусок галстука. Поул, не слишком шустрый даже для своего возраста, на сей
раз показал наилучшие бойцовские качества. Кое-как поднявшись на ноги, он
начал вопить: "На помощь! Полиция! На помощь!"; в крике своем он брал
высочайшие ноты, хватаясь при этом за стул, на котором я только что сидел, и
поднимая его над собой. Он замыслил обрушить стул на распростертого врага, и
мои ноги каждой мышцей приготовились к прыжку, но Талботт, вскочив, сам
отклонил удар.
Взывая о помощи, Поул прогалопировал поперек комнаты, к столу,
загроможденному всяческой утварью, схватил электрический утюг и метнул его.
Пролетев мимо Талботта, который успел увернуться, утюг обрушился на эбеновый
стол и сшиб телефон на пол. Он стал мишенью для утюга? Эта мысль, очевидно,
разъярила Талботта. Когда он вновь добрался до Поула, то уже не пытался
ухватиться за что-нибудь более существенное, чем галстук, а размахнулся и
двинул Поула в челюсть, хотя я предупреждал вчера, что этого не следует
делать.
- А ну-ка прекратите! - прогудел новый голос.
Сделав равнение направо, я заметил враз две вещи: во-первых, Дороти,
сидевшая в кресле, даже не развела скрещенные ноги; во-вторых, власть,
представленная на сей раз слегка знакомым мне сыщиком, могла начать
действовать.
Он направился к гладиаторам.
- Не надо так себя вести, - объявил он. И тотчас Дороти очутилась рядом
с ним.
- Этому человеку, - говорила она, указывая на Поула, - было предложено
удалиться, а он не пожелал. Я здесь хозяйка, а ему нечего делать под этой
крышей. Я напишу иск о вторжении или о нарушении спокойствия. Он хотел убить