"Георгий Петрович Шторм. Полтава " - читать интересную книгу автора

Зима 1709 года была лютой. Шведы, дожидаясь тепла, страдали от
морозов и недостатка припасов. Многие ночевали у костров, отгородившись от
стужи соломенными щитами. Ко всему, их непрерывно тревожили русские
войска.
Первый министр граф Пипер писал в Швецию:
"Невозможно представить, насколько настоящая кампания несчастна и
затруднительна".
Другие писали более подробно - о том, что множество солдат отморозили
себе руки и ноги, а иные и вовсе замерзли, особенно из числа тех, кто
слишком согревался русским вином.
В середине февраля шведская пехота вступила в слободу Коломак, откуда
открывался "великий шлях" прямо на Харьков. То была часть древней
Муравской дороги; татары ходили по ней из Крыма в Москву.
Она пролегала вдоль левого берега Ворсклы, ее защищали крепости, и
сильнейшей из них являлась Полтава. Путь этот вел на Харьков - Белгород -
Ливны - Тулу и выводил на окские верховья.
Исстари говорилось, что между Ворсклою и Донцом "иной дороги нет".
Были еще другие пути; они вели с берегов Псла, но их хорошо
прикрывала русская армия. В течение всей зимы Карл упорно пытался обойти
ее и для этого уходил все дальше на юг.
Но русские искусно передвигались.
К началу весны главные силы их заслонили Белгород, ибо шведы
стремились туда, чтобы, взяв эту крепость, открыть себе путь в глубь
страны.
Слава продолжала кружить голову Карлу. Вскоре по вступлении в Коломак
он сказал Гилленкроку:
- Узнайте, какие дороги ведут в Азию.
- Азия далеко отсюда, - ответил советник, - и совсем не в этой
стороне.
- Нет, - возразил король, - Мазепа сказал мне, что она близко. А мы
должны идти туда, чтобы можно было сказать: "Мы были в Азии!"
Гилленкрок не выдержал:
- Ваше величество изволите шутить со мною! Вы, конечно, не думаете о
таком походе!
- Я не шучу, - сказал король спокойно. - Вы должны осведомиться о
дорогах туда...
Гилленкрок разыскал Мазепу, вступившего в Коломак с отрядом казаков,
и передал вопрос Карла.
- А на що вона менi здалась - та дорога? - произнес Мазепа,
прищурясь.
Гилленкрок посмотрел в упор:
- Вы говорили королю, будто Азия близко.
Мазепа очень встревожился и признался, что пошутил...
И в Азию идти не пришлось. Не пришлось и продвинуться дальше, по
большой Муравской дороге. Вскрылись реки. Началось половодье. В грязи
тонули обозные фуры. А главное, перед войсками встала преграда, которую
весьма нелегко было взять.
Между речками Коломаком и Можью открылась сильная позиция русских,
запиравшая путь к Белгороду. Это был узкий, шириною в три километра,
проход; его стесняли болота и леса.