"Том Стоппард. Художник, спускающийся по лестнице " - читать интересную книгу автора

Битчем (тем же тоном). Бонжур!
Доннер. Гутен таг!
Пауза.
Битчем (шепотом). Это был артиллерийский снаряд.
Мартелло. Старина, в любом случае это нас совершенно не касается. Эти
европейцы все время убивают друг друга из-за своих дурацких границ.
Доннер. Как мы вернемся домой?
Битчем. Поездом. Я телеграфирую, чтобы нам выслали денег.
Доннер. Сомневаюсь, что поезда сейчас ходят!
Битчем. Тогда пойдем на вокзал и будем ждать, пока они не начнут ходить
снова!
Доннер. Нас примут за шпионов... и расстреляют! Какая нелепость! Я не
хочу умирать нелепой смертью!
Битчем. Другой смерти на войне не бывает.
Мартелло. Молчать! Вы рассуждаете как молокососы. Я старше вас, у меня
опыта больше. Я внимательно следил за ситуацией в Европе и могу заверить
вас, что войны не будет - по крайней мере в этом году. Вы что, забыли - мой
дядя Руперт служит в Министерстве обороны. Когда пристрелили этого дурацкого
эрцгерцога Фердинанда, то я спросил его. - "Дядюшка! Это война? Неужели
из-за этого мне придется отложить поход, который мы с друзьями планируем с
самой зимы?" "Мой мальчик! - ответил мне дядя Руперт. - Смело отправляйся в
путь! Я лично заверяю тебя, что войны не будет, поскольку правительство Его
Величества еще не готово к войне и нам потребуется не менее шести месяцев,
чтобы собраться с силами и задать этим лягушатникам перца!"
Доннер. Лягушатникам?
Мартелло. "Можешь гулять смело и ни о чем плохом не думать, - сказал
мой дядюшка Руперт, - а затем отправиться отдохнуть на воден-воден в
Баден-Баден!", а моя тетушка прибавила к этому: "Может быть, это излечит
тебя от этих идиотских творческих порывов, на которые ты тратишь столько
времени и денег! Ты живешь в прекрасном и разумно устроенном мире, -
продолжила моя тетушка, - и уж если тебе не терпится быть художником, так
хоть рисуй что-нибудь прекрасное и разумное!" Что наводит меня на мысль... -
это уже не тетушка, это я от себя говорю, - так вот, это наводит меня на
мысль о моей будущей картине, о портрете прекрасной женщины, описанной в
Песни Песней царя Соломона...
Разрыв снаряда.
Изображу я живот ее как круглую чашу, в которой не истощается ароматное
вино; чрево ее - как ворох пшеницы, обставленный лилиями; два сосца - как
двух козлят, двоен серны; шею ее - как столп из слоновой кости; глаза ее -
озерки Есевонские, что у ворот Батраббима; нос ее - как башню Ливанскую,
обращенную к Дамаску... О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна!
глаза твои голубиные под кудрями твоими; волосы твои - как стадо коз,
сходящих с горы Галаадской; зубы твои - как стадо выстриженных овец,
выходящих из купальни... Напишу я губы твои, как ленты алые, и уста твои
любезные; как половинки гранатового яблока - ланиты твои под кудрями
твоими...
Взрывы следуют один за другим.

Сцена 7