"Том Стоппард. Художник, спускающийся по лестнице " - читать интересную книгу автора Битчем (тем же тоном). Бонжур!
Доннер. Гутен таг! Пауза. Битчем (шепотом). Это был артиллерийский снаряд. Мартелло. Старина, в любом случае это нас совершенно не касается. Эти европейцы все время убивают друг друга из-за своих дурацких границ. Доннер. Как мы вернемся домой? Битчем. Поездом. Я телеграфирую, чтобы нам выслали денег. Доннер. Сомневаюсь, что поезда сейчас ходят! Битчем. Тогда пойдем на вокзал и будем ждать, пока они не начнут ходить снова! Доннер. Нас примут за шпионов... и расстреляют! Какая нелепость! Я не хочу умирать нелепой смертью! Битчем. Другой смерти на войне не бывает. Мартелло. Молчать! Вы рассуждаете как молокососы. Я старше вас, у меня опыта больше. Я внимательно следил за ситуацией в Европе и могу заверить вас, что войны не будет - по крайней мере в этом году. Вы что, забыли - мой дядя Руперт служит в Министерстве обороны. Когда пристрелили этого дурацкого эрцгерцога Фердинанда, то я спросил его. - "Дядюшка! Это война? Неужели из-за этого мне придется отложить поход, который мы с друзьями планируем с самой зимы?" "Мой мальчик! - ответил мне дядя Руперт. - Смело отправляйся в путь! Я лично заверяю тебя, что войны не будет, поскольку правительство Его Величества еще не готово к войне и нам потребуется не менее шести месяцев, чтобы собраться с силами и задать этим лягушатникам перца!" Доннер. Лягушатникам? мой дядюшка Руперт, - а затем отправиться отдохнуть на воден-воден в Баден-Баден!", а моя тетушка прибавила к этому: "Может быть, это излечит тебя от этих идиотских творческих порывов, на которые ты тратишь столько времени и денег! Ты живешь в прекрасном и разумно устроенном мире, - продолжила моя тетушка, - и уж если тебе не терпится быть художником, так хоть рисуй что-нибудь прекрасное и разумное!" Что наводит меня на мысль... - это уже не тетушка, это я от себя говорю, - так вот, это наводит меня на мысль о моей будущей картине, о портрете прекрасной женщины, описанной в Песни Песней царя Соломона... Разрыв снаряда. Изображу я живот ее как круглую чашу, в которой не истощается ароматное вино; чрево ее - как ворох пшеницы, обставленный лилиями; два сосца - как двух козлят, двоен серны; шею ее - как столп из слоновой кости; глаза ее - озерки Есевонские, что у ворот Батраббима; нос ее - как башню Ливанскую, обращенную к Дамаску... О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные под кудрями твоими; волосы твои - как стадо коз, сходящих с горы Галаадской; зубы твои - как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни... Напишу я губы твои, как ленты алые, и уста твои любезные; как половинки гранатового яблока - ланиты твои под кудрями твоими... Взрывы следуют один за другим. Сцена 7 |
|
|