"Том Стоппард. Художник, спускающийся по лестнице " - читать интересную книгу автора

Мартелло. Кто это "мы"?
Доннер. Все мы! Бретон! Эрнст! Марсель, Макс, ты, я... Вспомни только,
как истошно Пабло кричал, что война сделала искусство бессмысленным,
поэтому...
Мартелло. Какой Пабло?
Доннер. Как это: "Какой Пабло"? - Пабло!
Мартелло. Ты имеешь в виду однорукого официанта в "Швейцарском кафе"?
Доннер. Нет, одноногого владельца "Кафе Рюсс", который потерял ногу под
Верденом...
Мартелло. Боже, ну и нерасторопным же он был, этот Пабло! Удивительно,
как ты умудряешься помнить всех людей, которые поили тебя в долг...
Доннер. Он поил в долг не меня, а тебя, потому что ты тоже был под
Верденом.
Mартелло. Да, правда, был.
Доннер. Нет, не был.
Мартелло. Как это не был? Маршрут нашего похода проходил через
окрестности Вердена, я это точно помню.
Доннер. Боже, что это был за поход! Ты веселился как сумасшедший,
Мартелло.
Мартелло. Да таким я и был, пожалуй.
Доннер. Битчем вел себя не лучше.
Мартелло. Ах да, эта история с конем!
Доннер. Нам, если вдуматься, больше никогда не было так весело...
Мартелло. Но ты же утверждал, что это было отвратительно!
Доннер. Ничего подобного.
Мартелло. Хуже, чем война.
Доннер. В ней-то все и дело. Я должен был остановиться именно тогда.
Искусство потеряло всякий смысл.
Мартелло. За исключением искусства абсурда. Пабло никак не мог усвоить
этого тонкого различия. Постоянно приходил в бешенство из-за того, что
лишился руки...
Доннер. Ноги...
Мартелло. Я вижу его сейчас как живого - по подносу в каждой руке,
ругается на чем свет стоит... подожди, что я такое говорю?
Доннер. У него не было ноги.
Мартелло. По подносу в каждой ноге... Ты что, нарочно сбиваешь меня с
толку?
Доннер. Он был прав. Он все правильно понимал. Разницы действительно
никакой нет. Мы пытались делать вид, что наше антиискусство, полное
выкрутасов и разочарования в реальности, чем-то отличается от прежнего
искусства, почитавшего разум, историю человечества, логику и прочие
допущения. Но для одноногого солдата и для батальона таких же, как он,
увечных - одноногих, одноруких, одноглазых, - и то и другое казалось
жестокой насмешкой. И тем не менее мы по-прежнему занимаемся все тем же,
сидим и измышляем очередной выверт. Но, как ни крути, единственное, что
можно сказать в защиту моей скульптуры - это то, что она съедобна.
Мартелло. А в защиту моей - то, что она вызывает улыбку. Как ты ее
находишь?
Доннер. Это символ?
Мартелло. Нет, метафора.