"Том Стоппард. Индийская тушь" - читать интересную книгу автора

выносит обдуманный вердикт.) Чудесно!
Миссис Свон. Еще бы.
Пайк. Какой азарт! В Британской библиотеке ничего такого в помине нет!
Миссис Свон (пораженно). В Британской библиотеке!
Пайк. В Техасском университете Флора Крю упомянута в указателях
двадцати двух разных собраний! А на следующей неделе я еду в Национальную
библиотеку в Париже. "Избранные письма" займут год моей жизни.
Миссис Свон. Целый год на одни сборы?
Пайк (радостно). Примечания, примечания! Вся прелесть в примечаниях!
Нельзя просто собрать письма Флоры Крю в книгу и назвать ее "Письма Флоры
Крю". Мне даже кажется, что в моих краях это незаконно.
Миссис Свон. В Америке?
Пайк. Отделение английской литературы, университет штата Мэриленд. По
счастью, известные писатели ведут свою корреспонденцию без оглядки на
широкую публику. В смысле, они не оставляют примечаний к собственным
письмам. Здесь-то и кроется потенциал. Можно даже сказать - нравственный
долг. Нет, о'кей, потенциал. Под редакцией Э. Купера Пайка. Нет ни единой
страницы, которая не нуждалась бы... посмотрите, видите вот тут? - "Мне
вчера приснился забавный сон о Королевском вязе". Какая королева? Какой
вяз? Почему ей снилось дерево? И тут вступаю я в своей редакторской тоге.
Чтобы развеять мглу.
Миссис Свон. "Королевский вяз" - это паб на Фулхэм-стрит.
Пайк. Благодарю вас. Для того Господь и создал писателей, чтобы все мы
могли печататься. Это шоколадный торт?
Миссис Свон. Хотите?...
Пайк. Нет, я просто подумал: не было ли у вашей сестры особой любви к
шоколадным тортам?
Миссис Свон. Какая странная мысль! Флора не терпела шоколада ни в
каком виде.
Пайк. А! Это интересно. Позвольте мне...
Пайк берет следующую страницу письма с чайного столика.
Входит Флора в сопровождении Кумарасвами, у которого в руках сложенный
желтый зонт.
Флора. "Обзор достопримечательностей и пикник были чем-то вроде
процессии. Президент Теософского общества держал надо мной желтый зонт, в
то время как комитет следовал за нами на велосипедах, иногда по две персоны
на велосипед, а дети мельтешили со всех сторон. Я чувствовала себя
карнавальной фигурой, олицетворяющей Империю, или - если посмотреть на это
иначе - "Угнетение индийского народа", и, разумеется, ты права, милая, но я
никогда не видела человека менее угнетенного, чем мистер Кумарасвами".
Кумарасвами. Наши южные храмы лучше. Я сам южанин. Ваша разборчивость
совершенно оправданна.
Флора (извиняющимся тоном). Я показалась вам разборчивой? Не вините в
этом храмы. Убранство церквей...
Кумарасвами. Я полностью вас понимаю, мисс Крю.
Флора. Но я даже не знаю, что хочу сказать!
Кумарасвами. Это и не требуется.
Флора. Понимаете, по-моему, я не принадлежу ни к какой религии.
Кумарасвами. Понимаю! К какой религии, по-вашему, вы не принадлежите
более всего?