"Том Стоппард. Отражения или Истинное " - читать интересную книгу автора

ГЕНРИ. Я, конечно, не думаю, что она безумно счастлива. Кофе или
вскроем?
МАКС. Лучше вскроем.
ГЕНРИ. Тогда погоди.
Уходит на кухню.
МАКС без особого интереса разглядывает газету. Из спальни выходит
ШАРЛОТТА. Она одета, но довольно небрежно. Рассматривает Макса. Наконец он
ее замечает.
МАКС. Здравствуй, дорогая.
ШАРЛОТТА. У меня что - и выходных нет?
МАКС (извиняясь). Генри позвонил...
ШАРЛОТТА (уже мягче). Ну ладно. Макс, все нормально.
ГЕНРИ деловито выходит из кухни с откупоренной бутылкой шампанского и
апельсиновым соком. Здесь же, в гостиной, находит бокалы. Наливает.
ГЕНРИ. Привет, Шарлотта. А я как раз говорил Максу, что тебя нет. Макс,
знаешь, я тебе очень рад. Что поделываешь?
МАКС. Он шутит?
ГЕНРИ. Да нет, я не о театре. До чего ж актеры чувствительны. Думают, я
про них забыл, если на спектакли не бегаю.
МАКС (обращаясь к Шарлотте). Я как раз делал Генри выговор, что он к
нам носа не кажет.
ШАРЛОТТА. Если бы ты эту пьесу написал, тоже сидел бы тише воды, ниже
травы.
Обращается к Генри.
Ты, никак, задумал соком меня поить? Номер не пройдет.
ГЕНРИ. Нет, что ты! Всем шипучего! Кутить так кутить. Сегодня я
безрассуден, расточителен, знаменит, влюблен, а на будущей неделе потерплю
кораблекрушение и паду жертвой "Пластинок Робинзона".
МАКС. Тебя пригласили на радио?
ГЕНРИ. Да, влип. Держи, любовница. Кстати, как вечерок вчера провели?
ШАРЛОТТА. Тоска. Опять притворяться пришлось.
ГЕНРИ. Ох, и остроумная мне жена попалась. Я про спектакль спрашиваю.
ШАРЛОТТА. А я про него и отвечаю. Напрасно я согласилась играть в пьесе
Генри.
МАКС. А я не напрасно, я доволен.
ШАРЛОТТА. Конечно, ты доволен, болван. Ты ж ему не жена.
МАКС. А, тогда понятно.
ШАРЛОТТА. Видишь, Максу понятно. И он глубоко прав.
МАКС. Но я ничего не говорил!
ГЕНРИ. Ну как все-таки вчера было?
ШАРЛОТТА. Неважно. Партер пустоват на две трети примерно.
С наигранной невинностью.
Ой, прости, дорогой, ты о чем спрашиваешь?
МАКС (неодобрительно). Шарлотта, ну в самом деле! Все нормально, Генри,
честное слово. И смеялись там, где надо - для субботней публики вполне
сносно. Ко мне даже после спектакля подходили - мол, сцена примирения очень
трогательно вышла. Да, кстати. Они еще сказали - ерунда, разумеется, но
лучше я передам тебе... Сдается мне, что они правы... Ну, в общем, текст про
японцев и электронные часы публика не понимает... Не ясно, о чем речь.
Может, вычеркнем? Ну, на один спектакль, на пробу, а?