"Том Стоппард "Аркадия" (Пьеса в двух действиях)" - читать интересную книгу автора

посредством которых они приблизятся к Богу. За лучший конус и пирами-
ду, нарисованные в полной тишине и представленные не ранее чем без
четверти двенадцать, полагается награда - шиллинг.
Огастес. Сэр, вам не купить мое молчание! Я знаю тайну, которая
стоит куда дороже.
Отбросив альбом и карандаш, он с достоинством покидает комнату.
Захлопывает дверь. Пауза. Септимус вопросительно смотрит на Томасину.
Томасина. Я рассказала ему, что ты меня поцеловал. Но он не прого-
ворится.
Септимус. Я? Целовал вас? Когда?
Томасина. Вчера!
Септимус. Как?!.
Томасина. Как? В губы!
Септимус. Где?
Томасина. В эрмитаже, Септимус!
Септимус. В губы в эрмитаже! Ах, вот вы о чем! Разве это поцелуй?
Ни на шиллинг, ни на полшиллинга не тянет. Я о нем уж и позабыл сов-
сем.
Томасина. Какой ты жестокий! Ты что - и уговор наш позабыл?
Септимус. Боже милостивый! Какой уговор?
Томасина. Ты учишь меня танцевать вальс! Подписано и скреплено по-
целуем. А следующий поцелуй - когда я буду танцевать, как маменька.
Септимус. А, ну да, ну да. Мы, бывало, вальсировали в Лондоне ночи
напролет.
Томасина. Септимус! Я непременно должна научиться! Иначе все меня
будут презирать. Вальс - самый модный, самый веселый и самый дерзкий
танец! Лучшее, что изобрели в Германии.
Септимус. Ладно, оставим немцам вальс. Главное, что дифференциаль-
ное исчисление открыл Ньютон, а не Лейбниц.
Томасина. Маменька привезла из города целый сборник вальсов, они
будут играть с князем Зелинским.
Септимус. К чему напоминать, сколь печальна моя участь? Князь так
немилосердно колотит по клавишам "Бродвуда" и его сыновей- я даже чи-
тать вынужден на счет три.
Томасина. А что ты читаешь?
Септимус. Эта статья получила приз Парижской научной академии. Ав-
тор заслуживает вашего благосклонного внимания, поскольку вы - аполо-
гет его идей.
Томасина. О чем он пишет? О вальсе?
Септимус. Да. Он составил уравнение, которое описывает распростра-
нение теплоты в твердых телах. А пока составлял, впал в ересь, пос-
кольку обнаружил природное противоречие законам сэра Исаака Ньютона.
Томасина. Ого! Он оспаривает детерминизм?
Септимус. Нет!.. А впрочем... Пожалуй. Он показывает, что атомы
двигаются не по Ньютону.
Томасина переключается - с характерной для нее легкостью - и спешит
взять книгу в руки.
Томасина. Дай-ка... Ой! На французском?
Септимус. Представьте. Париж - столица Франции.
Томасина. Покажи, откуда читать. (Он забирает книгу и находит нуж-