"Кэтрин Стоун. Жемчужная луна" - читать интересную книгу автора

позвонила ей, чтобы поблагодарить за одежду и договориться о встрече за
чашкой чая в "Пен", Вивьен с благодарностью отклонила ее предложение -
словно она тоже отлично знала, что следующие шесть дней будут последними.
Шесть дней, воспоминания о которых заполнят всю их жизнь.

- Я напишу тебе, - обещал он Джулиане перед отъездом. - Я вернусь как
можно скорее. Не плачь, Джулиана! - шептал он, сцеловывая ее слезы, изо всех
сил сдерживаясь, чтобы не заплакать самому. - Я вернусь.
"Нет, ты не вернешься", - думала она с уверенностью, поражавшей ее
саму.
И горечь от уверенности в том, что он не вернется, отчасти смягчалось
другой уверенностью: он останется жив.
- Я люблю тебя, Джулиана.
- Я тоже люблю тебя, Гарретт, и буду любить всегда.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

После того, как они вынуждены были расстаться и были изгнаны из
волшебного рая любви, каждому из них пришлось пережить трагедию. Для
Джулианы ею стал обширный инфаркт Вивьен, произошедший как раз во время ее
отсутствия и послуживший мрачным свидетельством того, что ее любовь к
Гарретту была столь же запретной, как и детские мечты о жизни на суше.
Гарретта поджидала смерть старшего брата, сбитого над джунглями Вьетнама,
смерть, которая вызвала ярость и безумное желание отомстить.
Но это не означало, что он ошибся в своей любви; это означало, что
смерть Блейка отрезала ему путь к ней.
По пути в Даллас, во время дозаправки в Токио, он позвонил в дом,
выходящий окнами на Долину Счастья. Как только он назвался, домработница,
явно враждебно к нему настроенная, сразу рассказала о несчастье с Вивьен.
Теперь она выздоравливает, сказала ему женщина, и Джулиана постоянно дежурит
у ее постели, там, где ей и следовало быть с самого начала - вместо того,
чтобы быть с ним.
Гарретт знал, что Джулиане не приходило никаких сообщений в
"Пининсулу", хотя Вивьен отлично знала, где она находится и значит, сама
решила не беспокоить ее. Гарретт попытался переубедить домработницу, но не
смог. Не удалось ему найти ее и в больнице. Сейчас было не время делить с
ней его боль, а если бы Джулиана услышала его голос, она сразу бы
догадалась, что с ним тоже стряслось что-то страшное.
Он позвонит ей из Далласа.
Даллас... это так далеко от Гонконга. Сияющее над Техасом солнце горячо
и ослепительно, его лучи грозили стереть из памяти нежные образы Джулианы и
воспоминания об их любви. Горе его родителей было так безутешно, их
ненависть ко всему азиатскому так велика, что на этом фоне его недельное
пребывание в раю показалось ему далеким и чем-то нереальным.
Прошло всего пять дней с тех пор, как он сцеловывал ее прощальные
слезы, но теперь, когда Гарретт звонил ей из Далласа, Джулиана казалась ему
почти призраком, несбыточной мечтой, сотканной из паутины. Но потом, когда
он услышал ее нежный, как шелк, голос, - тихий и далекий, пронизавший,
прежде чем достигнуть его, безмерные пространства, - она оказалась реальной,
как и его воспоминания, и эликсир любви начал постепенно залечивать открытые