"Кэтрин Стоун. Светлая полночь " - читать интересную книгу автора

За лучами с оленями открылись другие сокровища. Они подошли к алькову,
где по ниткам-паутинкам скользили снежные хлопья с потолка, который был
таким же золотистым, как и ночное небо Эдвины Энн Хейли.
В этом золотистом небе не блистали розовато-лиловые звезды. Не сияла
аквамариновая луна. Просто с неба летели снежные хлопья. И они не пробуждали
ни воспоминаний, ни страха, ибо на рождественской елке Уинни вообще не было
хлопьев.
И руки Джулии, как и там, в номере "Иден-Найтсбриджа", перемещались от
одной снежинки к другой, и в ее глазах светились удивление, благодарность
и...
Внезапно она резко отдернула пальцы от хрустальных снежинок, словно
соприкоснувшись с чем-то потусторонним. Свет погас в ее глазах. Лавандовое
солнце подернулось облаками. Взгляд ее сделался серым. Диким. Тревожным.
Глаза ее стали подергиваться, как подергивались глаза Уинни, страдающей
нистагмом, пока это не прошло само собой в то знаменательное Рождество.
Подернутые облаком глаза Джулии тем не менее оставались зрячими. Джейс
это понял. Они все очень ясно видели. В этом не могло быть сомнения.
- Скажите мне, - тихо попросил он, - скажите, чего вы боитесь?
Услышав эту деликатную команду, Джулия вспомнила свои возможные ответы
на вопрос Джейса, который он задал раньше, попросив определить характер ее
страха.
- Джулия...
Его голос и глаза говорили ей, что она может исповедаться ему во всем,
абсолютно во всем, словно они до сих пор продолжают, бросив вызов земному
тяготению, лететь среди ангелов и оленей. И еще снежных хлопьев. И они парят
так высоко в этой волшебной стратосфере, что даже кристаллики снега способны
лететь вечно, никогда не таять, не разрушаться и не падать.
На какой-то момент Джулия поверила ему. Она может исповедаться. Может.
Она прошептала три слова:
- Я все еще...
"Все еще". Очень важные слова. Джейс тогда спросил ее: "Вы все еще
любите его?" И она ответила, что рассказ о неверном женихе - выдумка.
- Вы все еще видите красоту, Джулия? Ощущаете чудо, чистоту, радость?
- Да, - прошептала она. - Я чувствую благодать, красоту, радость - без
Уинни. Я вижу жизнь, мою жизнь - без моей Уинни.
- Все хорошо, Джулия.
- Нет, не хорошо! Этого не может быть.
- Может, Джулия. И это именно так. Вы любили ее, - тихо, но твердо
произнес Джейс Коултон. - Уинни была любима. И она останется с вами.
Навсегда.
Он выглядел таким уверенным, а Джулии так хотелось верить... Однако она
не могла. Она подумала, что Джейс все еще парит среди оленей, ангелов и
снежных хлопьев. Пребывает в зачарованном иллюзорном мире. А она уже здесь.
На земле.
- Уинни была здесь, Джейс. Здесь, в этой рождественской лавке, вместе
со мной. Она была, а потом... ее не стало.
Джулия снова сжала кулаки, даже еще крепче, чтобы ее ногти впились
поглубже и побольнее в плоть, в ту плоть, которая бросила Уинни, покинула
Уинни, забыла Уинни.
- Уинни была здесь, Джулия, даже в тот момент, когда вы трогали снежные