"Ирвинг Стоун. Греческое сокровище" - читать интересную книгу автора

- В делах его называли фанатиком, своим служащим он доверял лишь
простейшие обязанности. Сам принимал купцов, вникал в их пожелания, сам
проверял товар, уходивший с его складов. Во время Крымской войны он получил
монополию на поставки индиго, в котором русская армия испытывала острую
нужду. К концу 1863 года, когда ему был всего сорок один год, он уже смог
уйти от дел. Он признавался мне, что, хотя и любит деньги, они для него
только средство осуществить заветную мечту: истратить их на поиски
гомеровской Трои.
И вот этот человек приехал в Колон два месяца спустя после окончания
Софьей гимназии.
Привстав на цыпочки, Софья легко, как в танце, повернулась на углу
площади и пошла к дому. С коротким смешком она вспомнила письмо, которое
Шлиман написал ее дяде из Парижа. Вимпос отдал ей его на память. Софья
столько раз его перечитывала, что выучила наизусть.
"Дорогой друг, не могу выразить, как нежно я люблю Ваш город и его
граждан... Прахом моей матери клянусь Вам, что все свои побуждения и силы
направлю к тому, чтобы сделать свою будущую жену счастливой. Клянусь, у нее
не будет оснований жаловаться, я буду души не чаять в ней, лишь бы она была
отзывчивой и доброй...
Поэтому я прошу Вас прислать мне вместе с ответом фотографии нескольких
красивых гречанок. Если же вы сами сделаете за меня выбор, то тем лучше.
Умоляю Вас, выберите мне жену с таким же ангельским характером, как у вашей
замужней сестры. Она должна быть бедной, но образованной девушкой, должна
любить Гомера и желать возрождения моей любимой Греции. Неважно, знает она
иностранные языки или нет. Зато обязательно, чтобы она была греческого типа,
брюнетка и по возможности красивая. Но главное мое требование к ней - это
доброе и любящее сердце. Может, у Вас есть на примете сирота, например дочь
учителя, вынужденная пойти в гувернантки, и при этом обладательница нужных
мне добродетелей?"
В дом Софья решила войти через парадную дверь, которой вообще
пользовались редко, но так ее не увидят из сада, где семья принимала
именитого гостя. Уже взявшись за ручку, она на минуту замерла в
нерешительности-входить ли? Иначе говоря, начинать ли знакомство с
человеком, которого родные прочат ей в мужья? Как трудно решиться!
"В конце концов, - подумала она, - Генри Шлиман ведь тоже еще ничего не
решил". Ибо его второе письмо к дяде Вимпосу повергло в уныние ее мать,
которую все в Колоне называли "мадам Виктория" за ее прилежное копирование
облика британской королевы.
Опровергая возможные подозрения в семейственных пристрастиях, Теоклетос
Вимпос вместе с фотографией Софьи отослал Шлиману карточки еще двух
красавиц. И в начале мая от Шлимана пришло письмо, написанное на
новогреческом языке.
"Я старый путешественник и хорошо разбираюсь в лицах, поэтому
относительно двух девушек, судя по их фотографиям, скажу Вам сразу. Предки
Поликсены Густи были итальянцы, это ясно по фамилии. По возрасту она вполне
подходит мне в жены, но она девушка властная, нетерпимая, раздражительная и
обидчивая. Может быть, я ошибаюсь, может, при личной встрече я обнаружил бы
в ней сокровищницу всех мыслимых достоинств. Софья Энгастроменос прелестна,
она приветлива, отзывчива, великодушна, хорошая хозяйка, живая и воспитанная
девушка. Но увы, она слишком молода для сорокасемилетнего мужа".