"Андрей Столяров. Наступает мезозой" - читать интересную книгу автора

ученого, которому прочат блистательную карьеру. К тому же вечная занятость,
ни на кого не обращает внимания, а тут - пожалуйста, готов приехать по
первому же её слову. И когда примерно месяца через три (тратить больше
времени на этакую ерунду было нелепо) он, предупредив, что хотел бы
поговорить на очень важную тему, пригласил её в субботний вечер к себе и
сделал официальное предложение, проще говоря, спросил, согласна ли она выйти
за него замуж, внутренне она, вероятно, была уже подготовлена слегка
покраснела и медленно опустила веки. Ее тихого "да" он просто-напросто на
расслышал. Видел только, как разомкнулись губы, наверное, готовые к поцелую.
В результате наклонился к ней и действительно поцеловал. Никакой радости он
при этом не чувствовал, лишь спокойное удовлетворение, что три месяца
ухаживаний не пропали впустую.

К ребенку, родившемуся через год, он ничего не испытывал. Маленькое
гугукающее существо против всех ожиданий оставило его равнодушным. Оно
появилось на свет только по необходимости. Это была, разумеется, жизнь, но
не та - которую он хотел бы вызвать из небытия. Сердце его билось размеренно
и спокойно. Он не чувствовал разницы между прежним и новым, нынешним своим
состоянием. Он, конечно, делал все, что полагается в таких случаях молодому
отцу: ходил в магазины и приносил домой коробочки с детским питанием,
отваривал и два раза в день протирал для кормления вялые овощи, почти
ежедневно стирал и гладил, прокаливая утюгом груды пеленок, он даже,
преодолевая чугунную голову, вставал к нему по ночам, чтобы жена,
намотавшаяся за день, могла отоспаться. Ни раздражения, ни упреков у него
это не вызывало. Это были рутинные трудности, которые необходимо было
преодолеть. Но как только напряжение первых месяцев немного ослабло, едва
жизнь упорядочилась и начала возвращаться в свое нормальное русло, стоило
наладиться быту, теперь другому, и все-таки слишком обременительному, как он
вежливо, но непреклонно отказался от большей части домашних обязанностей. Он
молча выслушал темпераментные упреки жены по этому поводу, стойко снес
обвинения и обиды, накопленные за предыдущее время, сосчитал про себя до
пяти, чтобы окончательно успокоиться, а потом отстраненно глянул на ту,
которую сам себе выбрал.

Глаза у него посветлели.

- Мне надо работать, - холодно сказал он.

Примерно в это же время он получил первый серьезный удар. Выяснилось,
что аспирантура, которая была ему почти официально обещана, к сожалению,
именно в этом году полностью исключена: планы сверстаны, ставок нет, по
крайней мере до осени здесь ничего не предвидится. Все, обвал; оставить его
на кафедре практически невозможно.

- Нам дают всего одно место раз в три года, - сумрачно объяснил
Бизон. - Я пытался договориться с кем-нибудь взаимообразно - не получилось.
Выпросить для вас хотя бы временное совмещение тоже не удается. Извините,
встречаются иногда в жизни такие нелепости... - Чувствовалось, что ему не по
себе от этого разговора. Он набычился и до плеч втянул крупную голову.
Впрочем, тут же опомнился, бодро дернул себя за космы и предложил устроить