"Брем Стокер. Скорбь сатаны (Ад для Джеффри Темпеста) [F]" - читать интересную книгу автора

- Покойной ночи! - ответил я. Мы пожали снова друг другу руки, и
прежде, чем мы разъединили их, молния вдруг ярко сверкнула, сопровождаемая
страшным раскатом грома. Электричество погасло, и только огонь в камине
освещал наши лица. Я был немного ошеломлен и смущен: князь оставался
совершенно равнодушным, и его глаза блестели в темноте, как глаза кошки.
- Какая гроза! - заметил он. - Такой гром зимой - довольно необычное
явление. Амиэль!
Лакей вошел, его злое лицо походило на белую маску среди мрака.
- Эти лампы погасли, - сказал его господин, - странно, что
цивилизованное человечество еще не вполне научилось обращаться с
электрическим светом. Можете вы поправить их, Амиэль?
- Да, ваше сиятельство.
И через несколько минут, благодаря искусным манипуляциям, которых я
не понял и не мог видеть, хрустальные рожки засветились с новым блеском.
Грянул другой удар грома в сопровождении сильнейшего ливня.
- В самом деле, удивительная погода для января, - сказал Риманец,
протягивая мне руку. - Покойной ночи, мой друг! Спите спокойно!
- Если гнев стихии мне позволит! - улыбнулся я.
- О, какое дело до стихии! Человек почти господствует над ней, или
скоро так будет. Амиэль, покажите мистеру Темпесту его комнату.
Амиэль повиновался и, перейдя в коридор, ввел меня в большой
роскошный апартамент, богато убранный и ярко освещенный. Уютным теплом
пахнуло на меня, когда я вошел. И я, который с детства не видал такой
роскоши, почувствовал себя более, чем когда-либо, подавленным от
радостного сознания моего неожиданного, необыкновенного счастия.
Амиэль почтительно ждал, время от времени украдкой бросая на меня
взгляды, в которых, мне казалось, я читал нечто насмешливое.
- Чем могу служить вам, сэр? - спросил он.
- Благодарю вас, вы мне не нужны, - ответил я, стараясь придать
небрежную интонацию своему голосу.
Так или иначе, но я чувствовал, что этого человека необходимо держать
на своем месте.
- Вы были очень внимательны, я этого не забуду.
Легкая улыбка скользнула по его губам.
- Премного благодарен, сэр. Покойной ночи!
И он удалился, оставив меня одного. Я ходил взад и вперед по комнате,
скорее машинально, чем сознательно, пробуя думать, пробуя разобраться в
изумительных происшествиях дня, но в моем мозгу еще царил хаос, и
единственным рельефным образом являлась замечательная личность моего
нового друга Риманца.
Его необыкновенная внешность, обаятельное обращение, его любопытный
цинизм, соединенный с глубоким чувством, которому я не мог найти имени;
все ничтожные, но, тем не менее, редкие особенности его происхождения и
характера преследовали меня и как бы сделались неразрывно смешанными со
мной и относящимися ко мне обстоятельствами.
Я разделся перед огнем, прислушиваясь к дождю и грому, который теперь
затихал в сердитых отголосках.
- Джеффри Темпест, свет открылся перед тобой! - сказал я, обращаясь к
самому себе. - Ты молод, здоров, недурен собой и умен, вдобавок к этому
теперь ты имеешь пять миллионов денег и богатого князя другом. Чего же