"Ф.Стоктон "Рождественское кораблекрушение" (Квазифантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

пошел бы ко дну, как чугунный утюг.
После полудня того дня, когда произошло столкновение, ветер утих, и
волнение значительно снизилось. Капитан вполне был уверен в том, что мы
благополучно сможем в таком положении продержаться на плаву, пока к нам не
подойдет какое-либо судно, чтобы снять нас с борта. На кормовом флагштоке
мы подняли перевернутый флаг (сигнал бедствия), да если даже кто-нибудь и
увидел такое зрелище, какое представлял собой "Томас Хайк", то и без этого
сигнала суда подошли бы к нему ради чистого любопытства. Мы пытались
разместиться как можно удобнее, но из-за страшного крена сделать это было
не легко.
Ночью мы услышали какой-то грохот и скрежет, доносящиеся из трюма. Нам
показалось, что крен судна увеличился. Вскоре капитан сообщил, что груз
чугунных чушек переместился к носу, еще немного, и он проломит переборки,
и наш пароход, наполнившись водой, камнем пойдет ко дну. Капитан приказал
всем пробраться к шлюпкам и покинуть судно как можно скорее. Спустить
шлюпки на воду оказалось делом довольно несложным. Матросам даже не
пришлось спускать их за борт, они просто опустили их на палубу, и шлюпки
соскользнули по наклонной плоскости в воду. Шлюпки были привязаны
веревками, чтобы их не унесло, пока шли все необходимые приготовления.
Когда три шлюпки с запасом питьевой воды и продовольствия на борту были
готовы, начали посадку. Вильям Андерсон со своим сыном и я никак не могли
решиться сесть в шлюпку, чтобы, покинув наш бедный пароход, оказаться в
открытом море. Хотя это и были самые большие шлюпки из тех, что имелись на
борту, они казались жалкими и беспомощными в безбрежном океане. Наш
пароход казался куда более надежным, и к тому же заметить его было намного
легче, чем шлюпку, которую могло отнести ветром бог знает куда.
Тем временем грохот в трюме прекратился, и мы предположили, что груз
перестал смещаться. Обдумав наше незавидное положение, мы все же решили,
что будет безопаснее остаться на судне. Капитан пытался уговорить нас
сесть в шлюпку, но вскоре убедился, что это бесполезно.
- Если хотите пойти ко дну, дело ваше, а я умываю руки.
Еще он добавил, что на корме есть небольшая шлюпка и что нам лучше держать
ее наготове, если наше положение ухудшится настолько, что заставит нас
покинуть корабль. С этими словами капитан поспешил сесть в шлюпку, и она
отвалила, дабы не быть затянутой в водоворот, если судно пойдет ко дну.
Оставшись втроем на борту, мы стали спускать на воду шлюпку. При этом мы
обвязались веревками, следуя примеру тех, кто только что покинул пароход.
Мы погрузили в нее вещи, которые, как мы считали, нам понадобятся. Потом
мы забрались в рубку и стали дожидаться утра. Это была довольно странная
рубка, с покатым, словно крыша дома, полом. Но мы расселись по углам и
чувствовали себя вполне сносно. Горела подвесная лампа, и внутри было
гораздо уютней, чем снаружи.
Однако чуть забрезжил рассвет, мы снова услыхали в трюме грохот и скрежет,
а нос "Томаса Хайка" стал опять погружаться все глубже и глубже. Вскоре
передняя переборка, которая обычно находится в вертикальном положении,
оказалась у нас под ногами, и лампа теперь висела на стене, в которую
превратился потолок. Нам показалось, что настало время выбираться из
нашего убежища. В рубке были привинченные к полу скамьи, с их помощью мы
вскарабкались на трап, ведущий в рубку, и спустились по нему вниз, вместо
того чтобы подняться, как это бывает в обычном положении. Выбравшись из