"Мартин Стивен. Могила галеонов ("Генри Грэшем" #3) " - читать интересную книгу автора

- Ты хочешь сказать, умно ли, что ее величество королева Елизавета
устраивает большой прием в честь заурядного дворянина из Нидерландов,
именующего себя послом, хотя у него даже нет денег, чтобы не выглядеть
голодранцем? Может быть, и не очень. Ясно же - мы просто поддерживаем
мятежников в стране, которую Филипп Испанский считает своей, ведь он, судя
по всему, хочет напасть на Англию и покончить с протестантской ересью раз и
навсегда... Нет, должно быть, мудрости тут нет никакой. Но во всяком случае,
для этого нужно иметь мужество.
Уже много лет продолжалось восстание протестантских Нидерландов против
католической Испании, считавшей эту страну своей провинцией. Английские
деньги и английские войска (хотя и того и другого было не слишком много)
помешали испанцам одержать полную победу над Нидерландами. И все же
испанская армия, самая могущественная в Европе, стояла в Нидерландах под
командованием герцога Пармского, слывшего непобедимым; и многие полагали,
что король Филипп II пошлет ее в Испанию, когда его терпение лопнет. И вот
сейчас Елизавета устраивала официальный прием в честь посла протестантских
Нидерландов, хотя это было все равно что дразнить быка, от которого нечем
защититься. Что же совершала в этом случае королева: вела хитрую игру или
просто делала глупость?
При дворе Елизаветы все было не тем, чем казалось. Казалось, будто свет
факелов, свечей и ламп прогнал темноту прочь, пока человек не открывал, что
в большей части дворцовых покоев свет вообще не горит. Во время ужина при
дворе объявляли блюдо за блюдом, но вскоре гости начинали понимать: каждое
из них приготовлено в небольшом количестве, и каждому достается очень
немного (если вообще что-то достанется), а дворецкий нарочно назначает ужин
на довольно позднее время, давая людям возможность успеть поесть дома.
Что до вин, то дворецкий предлагал "дорогим гостям" лучшие напитки, но
они как-то слишком быстро кончались, хотя далеко не все успевали их даже
попробовать.
Грэшем с грустью смотрел на странную, подозрительного цвета жидкость в
своем кубке, размышляя о том, как бы ее не выпить и в то же время соблюсти
приличия. Королева пока не приставала к нему, но впереди маячили танцы, и
она еще могла с лихвой восполнить свое "упущение".
- Граф Лейстер шел прямо на тебя, как будто тебя тут нет, а граф Эссекс
демонстративно повернулся к тебе спиной, - заметил Джордж.
- Они ревнуют, вот и все, - махнул рукой Грэшем, еще не пьяный, но
расслабившийся и почувствовавший легкость. - Они боятся, что королева
поймет, насколько я лучший любовник по сравнению с ними. - Он поставил перед
собой цель напиться по-настоящему, и как раз в это время кто-то подошел к
нему сзади и заговорил так, будто прочел его мысли:
- Не надо сегодня пить слишком много. Вам еще может понадобиться ваш
разум.
Черные глаза сэра Фрэнсиса Уолсингема смотрели все так же
проницательно, и рамки придворной любезности по прежнему не могли скрыть
силы и властности, присущей этому человеку. Грэшема поразило его внезапное
появление здесь. Уолсингем обычно избегал увеселений, предпочитая проводить
вечера в тишине своего дома в Барнсе.
- Сэр Фрэнсис! - воскликнул он, маскируя поклоном свое смущение. Джордж
тут же куда-то исчез, а Манион оказался на таком расстоянии, откуда он мог
наблюдать за происходящим, не слыша ни единого слова.