"Мартин Стивен. Могила галеонов ("Генри Грэшем" #3) " - читать интересную книгу автора

Какая-то игривая молодая дама, делавшая вид, будто хочет ускользнуть от
навязчивого кавалера, случайно оказалась между двумя мужчинами, но, увидев
Уолсингема, побледнела, пролепетала извинения и поспешно удалилась. Мало кто
при дворе мог внушать людям такой страх, как он.
Появился наконец и посол. Действительно, как предсказывал Джордж,
неказистый, в будничной одежде. Он стоял с глупой улыбкой на лице, пока
слуга торжественно докладывал о его появлении. Уолсингем бросил
повелительный взгляд на Грэшема.
- Пойдемте, - сказал он. - Речи будут продолжаться еще долго, а ее
величество не появится здесь еще полчаса (именно столько времени нам всем
следует здесь находиться).
Он показал молодому человеку на дверь в смежную комнату, где у горящего
камина располагался столик со свечами и два стула. Уолсингем явно все
подготовил заранее. Старомодный широкий плащ, подбитый мехом, подчеркивал
худобу старого, но властного человека. Жестом он указал Грэшему на стул и
сел сам.
На столе стояло подогретое вино, хотя было неясно, кто и когда успел
его приготовить.
- Я вас благодарю за то, что вы уже сделали и продолжаете делать, -
заговорил старик, наполняя кубки, - ведь вы при этом рискуете.
- Риск меня устраивает, милорд, - отвечал Грэшем. - Меня беспокоит
одно - я слишком мало знаю о том, чего ради мне предлагают выполнить то или
другое.
- Я всю жизнь стремился как можно больше знать, - ответил Уолсингем. -
Я полагал: знание - корень реальной власти. Теперь же я понял: самую
надежную защиту часто дает незнание. Слишком большие знания мешают нам
быстро принять решение, заставляя нас чересчур много думать. Умерьте вашу
молодую жажду познания. Если бы кому-то из людей возможно было знать все!
Грэшем не стал продолжать спор. Он знал: спорить с Уолсингемом
бесполезно. Имело смысл лишь слушать его доводы, чтобы потом исполнить его
поручения (если удастся их исполнить). И слишком многие люди, те, кто не мог
или не хотел следовать его распоряжениям, лежали теперь на дне Темзы, так
что у его агентов не осталось никаких иллюзий насчет свободы выбора.
- А видеть я вас хотел вот почему, - продолжал старик. - Сейчас мы
наконец-то начали что-то предпринимать против наших врагов - после того как
не стало проклятой проходимки.
Уолсингем говорил спокойно, но Грэшем знал всю силу его ненависти к
Марии Стюарт. Этот человек был не из тех, кто боялся, что ее казнь
спровоцирует войну между Испанией и Англией. Для него Мария являлась
знаменем всех католиков в Европе и в самой Англии, которые только и ждали
удобного случая, чтобы попытаться уничтожить Елизавету и протестантов.
- С опухолью на теле не вступают в переговоры, ее вырезают, - заметил
как-то Уолсингем по этому поводу.
Грэшем знал: старик - фанатичный приверженец протестантизма, Англии и
ее королевы.
- Вместе с тем, - продолжал он, - королева подозревает о моем участии в
этом деле, и я потерял ее расположение, как и все, кто слишком добивался
гибели Марии.
Грэшем старался не показывать своего удивления. Уолсингем потерял ее
расположение! Один из тех людей, которые и были опорой ее власти.