"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу автора

обнявшись, и оба плакали.
Он так не хотел с ней расставаться, и она так не хотела отпускать его
одного! Но каждый должен был исполнить свой долг.
Утром, оставив за старшую Лин Вей, она отправилась провожать Чарльза на
вокзал. Они стояли на перроне бок о бок, в купленных в Пекине странных
одеждах, и когда поезд, с одышкой попыхивая, втянулся под крышу вокзала и
встал, Чарльз в последний раз обратил к ней взгляд, полный слез, не в силах
выговорить ни слова.
- Я люблю тебя, Чарли, и всегда буду любить, - сквозь плач с трудом
выговорила она. - До скорой встречи.
Но даже на ее собственный слух это прозвучало как пустые слова.
- Поклонись от меня Вайолет и Джеймсу.
Он не смог ответить, у него стоял комок в горле. Он просто обхватил ее
и не отпускал до самой последней минуты, когда уже послышался певучий голос
дежурного по вокзалу, слова которого были им непонятны, но смысл совершенно
ясен. Чарльз вскочил на подножку, вагон покатился, а она только видела, что
он стоит, держась за поручень, и протягивает к ней руку. Как бы он хотел
втянуть Одри на подножку и увезти с собой! Но Одри не Сдвинулась с места,
она не утирала слез, градом катившихся по ее лицу, только махала ему, и он
тоже на прощание махал ей свободной рукой, и по его лицу тоже текли слезы.

Глава 15

В Харбине с каждым днем становилось все холоднее, уже нельзя было
оставить снаружи ни воду, ни молоко - все сразу замерзало. Для любых
домашних нужд и воду, и молоко приходилось оттаивать. Дети почти не выходили
из дому, и Одри, казалось, никогда не испытывала такого холода. Ноябрь
уступил место декабрю, а монахини все не появлялись. Чарли оказался прав.
Здешняя жизнь была совсем не то что привычная для Одри упорядоченная жизнь в
Штатах. Ничего не происходило вовремя, по заранее задуманному плану.
Все это время Лин Вей носила широкую просторную одежду, но в один
прекрасный день Одри вдруг заметила, что живот ее главной помощницы стал
округляться. В середине декабря Лин Вей, со слезами на глазах, понурив от
стыда голову, призналась Одри, что "ложилась с японским солдатом". Она
просила Одри не говорить сестре, хотя долго ее секрет сохранить было уже
невозможно. По словам Лин Вей, это произошло не то в июне, не то в мае, и,
следовательно, родов можно было ожидать в феврале или марте. Одри, прикинув
сроки, глубоко вздохнула. Хорошо бы к этому времени уже приехали монахини, а
она была бы на пути к дому. За эти два месяца Одри написала пять или шесть
писем Чарльзу и одно длинное, красочное повествование о своих приключениях
деду, где просила у него прощения за такое долгое отсутствие, обещала, что
это никогда больше не повторится, и благодарила за то, что он ее все-таки
отпустил.
Но, давая обещание не уезжать больше из дому, Одри думала о Чарльзе и
гадала, когда же они снова окажутся вместе. Она ни на минуту не раскаивалась
в том, что между ними установились такие близкие отношения. Он для нее
единственный. Никого другого она любить не могла бы и никогда не полюбит. В
глубине души она твердо верила, что они в конце концов окажутся вместе,
какие бы ни возникали трудности и препятствия к этому.
Одри думала о Чарльзе, и сердце ее пело, на губах начинала играть