"Даниэла Стилл. Драгоценности [love]" - читать интересную книгу автора

трубку и слушала его.
- Мне сейчас лучше уехать, Сара. - Она молча кивнула. - Сара?
- Да... Мне жаль... Спасибо за то, что позвонил. - "Спасибо за
ужасный год, мистер ван Деринг... Спасибо за то, что вы разбили мое
сердце..." Она хотела спросить, любил ли он ее когда-нибудь, но не
осмелилась. Да и стоило ли спрашивать, ответ она и так знает. Было
очевидно, что он ее не любил, как не любил никого, даже самого себя.
Виктория видела переживания дочери. В таком состоянии Сара провела
июль, а затем август и сентябрь. Единственное, что привлекло ее внимание в
июле, - исчезновение Эмилии Эрхарт, а через несколько дней - вторжение
японцев в Китай. Но большую часть времени она думала о разводе, и ее
мучили стыд и вина. Она чувствовала себя даже хуже к тому времени, когда у
сестры родилась дочка, но тем не менее поехала вместе с матерью в
Нью-Йорк, чтобы навестить Джейн в больнице, и после того как она повидала
сестру, настояла на своем возвращении в Саутгемптон тем же вечером.
Малышка была замечательная, и они назвали ее Марджори, но Сара стремилась
снова остаться одна. Она теперь большую часть времени размышляла о
прошлом, пытаясь понять, что с ней произошло. На самом деле все было
гораздо проще, чем она думала. Просто она вышла замуж за человека,
которого совершенно не знала, а он оказался ужасным мужем. Конец истории.
Но она считала, что в этом есть ее вина, и убедила себя в том, что, если
она будет жить вдали от людей, они забудут о ее существовании и не станут
судить за ее грехи родителей. Так что ради их безопасности и ради своей
собственной она стремилась к уединению.
- Ты не можешь исчезнуть на всю оставшуюся жизнь, Сара, - убеждал ее
отец после Дня труда, когда они собирались переехать на зиму в Нью-Йорк.
Фредди уехал в Европу, как и говорил, но его адвокаты прекрасно справились
со всем сами, сотрудничая с адвокатами Томпсона. Слушание их дела было
назначено на ноябрь, и ровно через год должен состояться развод. - Тебе
необходимо вернуться в Нью-Йорк, - настаивал отец. Они не хотели оставлять
дочь в Лонг-Айленд-Саунд, словно стыдились ее. Но в своем безумии она сама
себя стыдилась, и даже когда Джейн с малышкой приехала навестить ее в
октябре и умоляла вернуться домой, она продолжала упорствовать.
- Я не хочу возвращаться в Нью-Йорк, Джейн. Я счастлива здесь.
- Мерзнуть всю зиму с Чарльзом и тремя старыми слугами в
Лонг-Айленд-Саунд? Сара, не глупи. Поедем домой. Тебе двадцать один год.
Ты не можешь ставить крест на своей жизни. Ты должна начать все сначала.
- Я не хочу начинать сначала, - спокойно ответила она, не обращая
никакого внимания на ребенка сестры.
- Не сходи с ума. - Упрямство Сары начинало раздражать Джейн.
- Что ты знаешь о жизни? У тебя муж, который любит тебя, и двое
детей. Ты никогда не была обузой, стыдом и позором для семьи. Ты
великолепная жена, дочь, сестра, мать. Что ты знаешь о моей жизни?
Абсолютно ничего! - Она была в ярости, но не на Джейн, и та знала это. Она
злилась на себя, на свою судьбу... и на Фредди. Но, взглянув на свою
сестру, она мгновенно раскаялась:
- Прости меня, Джейн, я просто хочу побыть здесь одна. - Она даже не
могла как следует объяснить это.
- Почему? - Джейн ничего не могла понять. Сара была молода и красива,
она не единственная, переживающая развод, но вела себя она так, словно ее