"Брюс Стерлинг. Царица цикад" - читать интересную книгу автора

мое, сперва не слишком сильное, влечение к ослепительной Валерии Корстштадт
нарастало и конденсировалось, пока не сколлапсировало в узловатый тугой
клубок неистового желания; желания, которое даже самые сильные супрессанты
не могли разрушить, а лишь слегка притупляли.
Валерия скользила по комнате. Тяжелые, украшенные драгоценными камнями,
витые шнуры бахромы на ее юбке медленно извивались, словно сытые змеи. Она
была красива безличной красотой обновленных; лицо ее покрывала искусная,
возбуждающая и соблазнительная роспись. Сейчас я хотел ее больше всего на
свете. И с самой первой нашей встречи, после первого мимолетного флирта, я
знал, что между нами стоят только псы.
Уэллспринг тронул меня за плечо. Пока я стоял, восхищенно глядя на
Валерию Корстштадт и изнывая от вожделения, он закончил свои
философствования; его, аудитория рассосалась.
- Долго еще, сынок? - спросил он.
Вздрогнув, я автоматически взглянул на наручные часы:
- Осталось всего двадцать минут, Уэллспринг.
- Отлично, сынок. - За Уэллспрингом водилась слабость: он любил
пользоваться старинными словечками вроде вот этого "сынок". - Когда псы
уберутся, нынешний вечер будет принадлежать только тебе. Я тоже уйду, чтобы
не затмевать час твоего торжества. Кроме того, меня ждет Матка. Ты принес с
собой то, что ей причитается?
- Ваши пожелания исполнены в точности, - сказал я, отлепил от бедра
пластырь, достал из-под него коробочку и передал ее Уэллспрингу.
Он ловко приподнял своими сильными пальцами тугую крышку, заглянул
внутрь, помолчал секунду и, громко рассмеявшись, воскликнул:
- Боже! Какая красота!
Затем он резко убрал коробочку в сторону. Дар Матке заблистал в воздухе
над нашими головами. То был искусственный самоцвет, размером с детский
кулак, грани которого сверкали зеленью и золотом эндолитического лишайника.
Драгоценный камень медленно опускался вниз, вращаясь и отбрасывая на наши
лица маленькие цветные зайчики.
Он уже почти упал, как вдруг откуда-то возникший Кулагин подхватил его
самыми кончиками растопыренных пальцев. Левый глаз Кулагина, искусственный
имплант, блестел от возбуждения.
- Ейте Дзайбацу? - спросил он.
- Да, - ответил я. - Они синтезировали камень. Но сам эндолитический
лишайник - моя интеллектуальная собственность. - Я краешком глаза отметил,
что вокруг нас уже успела собраться группка зевак, и добавил, повысив
голос: - Наш хозяин - истинный ценитель подобных вещей.
- Только с финансовой точки зрения. - Кулагин говорил спокойно, но
очень умело подчеркивал тоном важность своих слов. - Теперь я понимаю,
почему ты запатентовал процесс на свое имя. Поразительное достижение. Ни
один Инвестор не сможет противостоять непреодолимо влекущей к себе силе
ожившего камня. Не так ли, друзья? Недалек тот день, когда посвящаемый
сегодня новый член нашей лиги будет очень богатым человеком.
При этих словах я быстро взглянул на Уэллспринга, но тот сперва
незаметно для остальных приложил палец к губам, а потом громко продолжил:
- И это богатство поможет ему превратить Марс в цветущий сад. Ему и
нам. Отныне мы не будем зависеть от чужих прихотей при финансировании нашего
проекта. Друзья! Всем нам предстоит пожинать плоды великих достижений