"Брюс Стерлинг. Царица цикад" - читать интересную книгу автора

- Ты должен немедленно рассказать мне о том, что видел в привате
"Топаз"!
- А ты должна дать мне время подумать, - отпарировал я. - Эти
воспоминания причиняют мне боль.
Наступило молчание. Я быстро прикидывал в уме, о чем именно следует
рассказать Аркадии и чему из рассказанного она захочет поверить. Молчание
затягивалось. Тогда я поставил пленку с записями голосов земных морей. В
студию ворвался зловещий рев океанского прибоя. Чуждые звуки.
- Я просто оказался совершенно не готов к тому, что произошло, - сказал
я наконец. - Меня еще в детском саду учили скрывать свои чувства от
посторонних, а тут... Отношение лиги к этому вопросу мне хорошо известно, но
такая степень близости с женщиной, с которой я до того едва был знаком, - да
если к тому же учесть прочие обстоятельства той ночи... Меня это всерьез
ранило, даже оскорбило, Аркадия.
Она вздрогнула, склонила голову на сторону, болезненно поморщилась и
спросила:
- Кто композитор?
- Что? - не понял я сперва. - Какой композитор? Ах, это... Просто
запись шума. Звуки моря. Земного моря. Этой записи уже лет двести.
Аркадия посмотрела на меня как-то странно:
- Послушай, тебя по-настоящему захватывают только явления планетарного
масштаба, да? "Звуки моря". Надо же.
- Когда-нибудь на Марсе тоже будут моря. Ведь именно в этом суть нашего
проекта, верно? - отпарировал я.
Аркадия слегка смутилась.
- Конечно, - сказала она, - для того мы и работаем. Но это вовсе не
означает, что мы сами будем там жить. Я имею в виду, немало воды утечет,
прежде чем проект будет завершен. И даже если мы с тобой доживем до тех
времен, мы станем совершенно другими людьми. Нет, только подумать:
добровольно влезть в гравитационный капкан! Одна мысль о такой возможности
до смерти меня пугает.
- Но я вовсе не рассматриваю эту проблему с утилитарной точки зрения:
кому где жить. Надо научиться глядеть на нашу деятельность шире. И более
абстрактно. Гностицизм, действующая сила познания четвертого пригожинского
уровня, должен будет инспирировать пригожинский скачок третьего уровня. А в
результате - на голую, девственно-чистую основу пространства-времени будет
привнесена новая жизнь! Понимаешь?
Но Аркадия в ответ только жалобно потрясла головой и устремилась к
выходу.
- Мне очень жаль, Ганс, - сказала она, - но эти звуки... они проникают
внутрь меня, будоражат мою кровь... - Она вдруг задрожала; крупные бисерины,
вплетенные в ее длинные белокурые волосы, отозвались громким стаккато. -
Нет, это в самом деле невыносимо!
- Сейчас я выключу запись, - сказал я.
Но Аркадия уже была у дверей.
- Прощай, Ганс, прощай! - помахала она мне рукой. - Скоро увидимся.
Аркадия исчезла за дверью. А я вновь погрузился в свое одиночество.
В студии гремел неумолчный шум прибоя - стонущего, ревущего,
остервенело грызущего несуществующие берега.
Один из кулагинских роботов встретил меня у порога и принял мою шляпу.