"Михайло Стельмах. Правда и кривда (Укр.)" - читать интересную книгу автора

кровi з кiлькома пiр'┐нками темнiла на вогкому снiгу.
"Хто ж тебе покалiчив, бiдолахо, коли ти радiсно з сво║ю немудрою, але
щирою пiснею-посвистом летiв до рiдного краю? Чи вiйна, чи хижий птах? I
невже ти зiбрався вмирати, не дрчекавшися сво║┐ весни? Чу║ш, не вмирай,
пташино, живи i виводь свою пiсню, виводь дiток, бо як не буде птахiв, то
i людське серце стане черствiшим".
Марко обернувся, зашкутильгав до саней, упав на них i почав зручнiше
вмощуватись у сво║му гнiздi. Сани знову запетляли шляшком, а з пам'ятi
чоловiка довго не виходив закривавлений птах i його сумовите око, в якому
жалiснiла людська скорбота.
- От i за┐хали! Тепер хоч вплав кидайся. А щоб тебе ┐здило вздовж,
упоперек ще й навскоси! - невдоволено забубонiв Хведь i зiскочив з саней.
- Чого, пiвпарубче, гнiва║шся?
- А якийсь кат за сьогоднi моста розвалив, саме зуб'я стирчить.
Справдi, ║дина уцiлiла мостина i понiвеченi пеньки бiля не┐ нагадували
якусь гнилозубу пащеку, що чекала на свою жертву.
- Отож, хоч-не-хоч, а доведеться тепер, як замутеличенiй вiвцi,
кружляти об'┐здами до самiсiнько┐ ночi. Вдадуться нам цi об'┐зди на
гниловоддi. - Хведько спересердя поторгав ногою пiдкришений зуб мосту,
потiм оперiщив його батогом i невдоволено повернув конi назад.
Вечорiло. Сонце, досхочу накупавшись у хмарах i блакитних ополонках,
струсонуло на снiги вiнець промiння, кинуло на небосхил бузковi барви i
легко впаялось у промерзлий край землi. З-пiд снiгу то тут, то там почали
виходити вечоровi тiнi й туман, а в небесних погустiлих розводах
з'являлися першi зорi. Вiйна вже не тривожила нi подiльську землю, нi
небо, тiльки тривожила людську душу, яка бiльш вразлива, нiж уся природа,
навiть разом iз сво║ю найкращою дитиною - сонцем...
Подумавши про це, Марко з подивом побачив мiж вечiрнiми вербами свою
Оленку; до не┐ наближалося сонце, а вона простягала до нього сво┐ красивi
й лагiднi руки. Потiм, коли вже сонце почало тулитися до плеча Оленки,
чоловiк збагнув, що це було зовсiм не сонце, а ┐хня ║дина Тетянка. Вона,
як грибок, приросла до матерi й скаржилась, що ┐й дуже тяжко в нiмецькiй
неволi.
"Тетянко, дитино, коли ж ти говорити навчилась? - запитав, не
розумiючи, як у свiтi безнадiйно переплутались роки: його дитяну погнали
на далекi торговицi людьми у ┐┐ шiстнадцять рокiв. Так чого ж вiн з уст
немовляти чу║ такi страшнi слова?.. Чи, може, його знiвечена, скалiчена
донька в чужому краю ма║ горем, насильством i соромом народжену дитину?..
Краще б не дожити до тако┐ ганьби..."
- Дядьку, ви стогнете. Прочуняйтесь!
- Що? Хведю, це ти?
- Авжеж я, сам, сво║ю парсуною, - засмiявся, згадуючи кимсь сказане
таке дивовижне слово. - Знову щось розболiлось?
- Сон... розболiвся.
- Сон? То добре, що я його нагнав! -войовничо хльоснув сво┐м трофе║м.
А Марко ще вiддирав од тiла i душi липучий острах, що навалився у снi.
Навколо стояла вiдволожена вечорова тихiсть, а в нiй золотим мальком
поволi коловоротились зорi. Але не високiсть небесна, а невидиме
пiдземелля вразило чоловiка: вiн з глибин його ясно почув якiсь голоси,
здавалося, що то говорила сама знiвечена земля.