"Брюс Стерлинг, Джон Кессел "Пуля, начиненная гуманизмом"" - читать интересную книгу автора

Вот и сейчас наметанный глаз Сниффи различал людей, которые испытали на
себе эти эффекты. Например, белокурая девочка выставляла напоказ свои
стройные ноги, но даже блузка с пышными воланами и свободная ветровка были
не в силах скрыть горб - результат запущенного случая разрушения костей. А
вот замер, опираясь на тяжелую трость, хмурый гладколицый старикашка.
Ясное дело, у него прогрессирующий артрит. В прежние времена Сниффи отдал
бы правую руку, чтобы заполучить подобных уродов для исследований в свою
лабораторию, но даже тогда желающих войти в контрольную группу не
находилось. Неудивительно, ведь стареть никому не хотелось. Чтобы остаться
навсегда молодым, достаточно было лишь с юных лет регулярно колоть себе
омолаживатель. Правда, не у каждого это получалось, поскольку медикамента
на всех не хватало, дозы день ото дня дорожали, и молодыми оставались лишь
те, кто обладал обширными связями или огромными деньгами. Но урвать себе
долю омолаживателя жаждал всякий. Те, кому это не удавалось, взялись за
оружие. По всей стране возникли отряды самообороны и просто банды,
охотящиеся за препаратом. Полиция и Национальная Гвардия превратились в
преступные вооруженные формирования, наживающиеся на перепродаже и
производстве зелья. Правительство, лишившись опоры силовых структур, в
одночасье пало. В стране воцарилась анархия...
Повсюду валялись проклятые желтые листки. Усилием воли заставив себя не
обращать на них внимания, Сниффи проехал вдоль оплетенной колючей
проволокой лужайки к бетонным лотам Лиги и помахал рукой часовым, засевшим
за мешками с песком у ворот, и снайперам на вышках. Охранники без вопросов
пропустили его, безобидного мальчишку, в лагерь. Проехав по Пуллен, Сниффи
слез с велосипеда и спрятал его в кустах у насыпи. Дальше тянулся поселок
беженцев - заброшенное футбольное поле, усеянное хижинами и потрепанными
вылинявшими палатками. Пройдя по периметру поля, Сниффи попал на
территорию госпиталя Красного Креста. Минут через десять в одной из
палаток он отыскал доктора Сесили Рассел, славящуюся на всю округу тем,
что она вопреки запрету руководителей Лиги, защищающей госпиталь, лечила
бесплатно абсолютно всех. Сесили, сидя за грубо сколоченным деревянным
столом поедала скудный завтрак - горстку вареного коричневого риса.
- Привет, Сесилия! - воскликнул Сниффи.
Она, смерив его хмурым взглядом, отрезала:
- Я тебя сто раз просила, зови меня доктором Рассел.
Волосы ее утратили блеск, оправа очков держалась на проволочке и куске
бинта, белая блузка после множества операций была запятнана кровью. Сниффи
в который уже раз подумал, что, когда ей было тридцать пять, она выглядела
куда привлекательнее, чем сейчас, став двадцатилетней.
- Чего ты злишься, Сесилия?
- Уходи, Сидни.
Сниффи с подозрением огляделся и, убедившись, что ее никто не слышал,
прошипел:
- Не называй меня так.
- Так кто же из нас злится?
- Я принес тебе куриную печенку. Тебе или детишкам беженцев... Кому она
достанется, решишь сама.
Сниффи положил коробку на стол, сел рядом с Сесилией на перенесенную
сюда садовую скамейку и сунул пригоршню холодной печенки себе в рот.
- Зачем ты принес это?