"S.T.A.L.K.E.R. ...чего же ещё?" - читать интересную книгу автора (Лукьянов Александр Николаевич)

3

… – А с чего вы решили, Маугли, что я знаю, как остановить Стрелка? Что я вообще собираюсь его останавливать и, тем более, уничтожать? Ведь, если я Вас правильно понял, речь шла именно об этом?

– Але як же?.. – растерялся Маугли. – Стрiлець же вбив Вашого друга Бомжа… А ще треба допомогти Сiмецькому… Вiн поранений… чекає там, на станцiї… I вiн казав що тiльки ви можете знищити Стрiльця.

Доктор встал, прошёлся по комнате, задумчиво покусывая губу. Вытащил из нагрудного кармана КПК, набрал номер. Минуту дожидался отзыва, выключил приборчик и медленно сунул его в карман.

– Семецкий не отзывается второй день. – мрачно объявил он. – Боюсь, молодой человек, что и не отзовётся. Полагаю, помочь ему уже нельзя.

– Як?! – дёрнулся Маугли. – Вiн не може вмерти! Вiн же невмирущий!

– Был. – вздохнул Доктор. Он сел на смотровую кушетку, обтянутую старой клеёнкой и сильно потёр ладонями лицо.

– Значит, Семецкий рассказывал вам об «0-сознании». – мрачно произнёс он. – И даже показывал «фильм». Ну-ну… А говорил ли, к чему приведёт уничтожение коллективного мозга «0-сознанцев»?

Маугли отрицательно покрутил коротко стриженой головой: – Не встиг.

– Не успел… – повторил Болотный Доктор. – Так вот, молодой человек, с вероятностью девяносто девять процентов из ста могу догадаться, что Стрелку-Меченому, пользуясь утренним выбросом, удалось пробиться в святая святых «0-сознания». По Вашим словам он уничтожил иллюзию, называемую Монолитом и тем самым дезорганизовал её защитников – «монолитовцев». Фанатики вышли из-под контроля Монолита, потеряли смысл жизни и заметались словно муравьи, у которых раздавили кладку яиц. Это очень облегчило задачу Стрелка. Он с боем пробился по крышам Чернобыльской атомной станции до здания, где находился мозг «0-сознаниия» и не то расстрелял, не то взорвал контейнеры памяти мозга. «0-сознаниие» погибло. В это трудно поверить, но факты говорят за себя. Последний странный катаклизм, конечно же не являлся никаким внеплановым выбросом на ЧАЭС (Рекс насторожился и приподнял с лап большую круглую башку). Это явление как раз было моментом разрушения, гибели коллективного мозга «0-сознания».

– А Стрiлець при цьому теж загинув? – жадно поинтересовался Маугли.

– Дался вам этот Стрелок! – досадливо фыркнул Доктор. – Что вы на нём зациклились? Какая разница, уцелел ли он, либо погиб? Неважно… Лично для меня гораздо важнее то, что с этого момента Семецкий больше не будет воскресать. Жаль… Хотя, думаю, сам он перед смертью вряд ли об этом жалел. Бомж, Семецкий… Двое из троих…

Доктор помолчал, уставясь невидящим взглядом на никелированный контейнер для хирургических разностей.

– Ну да ладно, не будем о личном. Что будет дальше – вот вопрос. – вслух подумал он.

– I що ж буде далi?

– Можно предположить самое худшее. – тяжело вздохнул Доктор. Он встал и, сунув жёлтые от йода руки в карманы старенького белого халата, прошёлся из угла в угол. Рекс замер. – Как понимаю, Зона не пропала сразу. Она начала рваться на отдельные тающие, сокращающиеся и исчезающие участки. Вместо Зоны с её жестокими чудесами, с аномалиями и мутантами появляется то же, что было до «0-сознания» – обычные загаженные радиацией площади.

– Назавжди?

– Навсегда ли? Скорее всего – так. Полагаю, некоторые остаточные участки Зоны – там где больше аномалий – исчезнут быстрее прочих… ммм… за день-другой. Видите ли, аномалии потребляют чудовищное количество энергии. Прежде Зона перебрасывала им эту энергию с ЧАЭС в неограниченном количестве. Теперь каналы транспортировки перекрыты, и аномалии очень скоро истощат энергетические запасы на большинстве обрывков бывшей Зоны, исчезнут сами и уничтожат эти обрывки. Однако возможны и обратные явления. Предполагаю, в некоторых местах процесс окончательного исчезновения Зоны может затянуться. Например, у «Агропрома», у бара «100 рентген» и вокруг моей резиденции. Аномалий в этих местах почти нет, зато в окрестностях «Агропрома», в моей операционной-лаборатории и в кладовой Бармена находится большое количество самых разнообразных порождений Зоны. Ну, всяких штук, которые вы, сталкеры, называли хабаром: золотые рыбки, мамины бусы, брызги, колючки, батарейки и прочее. Так вот, все эти рожденные в аномалиях Зоны объекты помимо уникальных и неповторимых свойств обладают одним общим качеством. Они долго аккумулировали энергию Зоны неизвестной науке природы.

Маугли внимательно слушал. Рекс – тоже.

– Аккумулировали! – поднял палец Доктор. – То есть накапливали. А теперь начнут отдавать. За счёт этой отдачи остатки Зоны еще просуществуют некоторое время в указанных местах. Зато сами вышеназванные предметы-аккумуляторы будут исчезать по мере их разрядки. Кроме того, есть ещё одно печальное обстоятельство. Своеобразными аккумуляторами энергии Зоны служат не только порождённые ею предметы, но и люди. Все, кто сколь-нибудь долго жил здесь. Да-да, молодой человек, вы и я – тоже. Разумеется, энергии этой в нас содержится гораздо меньше, чем… гм… чем, скажем в золотой рыбке или выверте, но кое-что есть. Поэтому, если мы здесь останемся, то также «разрядимся» и…

– Загинемо?

– Да, скорее всего погибнем. Времени у нас не так много. По предварительным прикидкам придётся в течение ближайшей пары суток организовать эвакуацию всех людей из моего скромного госпиталя за пределы бывшей Зоны, за Кордон. Иначе…

Доктор перестал мерять шагами комнату, в раздумье остановился у окна.

– Имеется ещё одна проблема. – с нарастающей угрюмостью продолжал он. – С Рексом, думаю, особых затруднений не предвидится. (Пёс насторожился) Он, конечно, мутант, родился в Зоне и, когда мы его отсюда выведем, допустима несколько… ммм… болезненная адаптация к внешнему миру. Недомогания, упадок сил, плохое настроение. Но, полагаю, общими усилиями мы с этим справимся. Зато прочая мутировавшая человекоподобная живность… Надо ожидать, что всякие пседогиганты, контролёры, кровососы, бюреры и карлики начнут в панике сбегаться на сокращающиеся островки Зоны. В частности, можно ожидать их массового нашествия сюда.

– O, йо! – ужаснулся Маугли. – Не треба!

– Однако им, в отличие от людей, уже ничем помочь невозможно. – вздохнул Доктор. – Во-первых, этой публике просто невозможно втолковать, что не нужно собираться на тающих обрывках Зоны, а наоборот, требуется срочно уходить с них. Этого мутанты попросту не поймут. Во-вторых, как вы себе представляете массовую эвакуацию тех же кровососов… ну, к примеру, в Киев?

– Ха! Вони вже й так у Києвi. – с не меньшей мрачностью ответил Маугли. – Сидять собi в Радi та в урядi. На «Мерседесах» їздять.

Доктор мимоходом усмехнулся.

– Так что, думаю, судьба чернобыльских мутантов предрешена. – заключил он. – Собьются в плотные массы на последних оазисах гибнущей Зоны, истратят свои энергетические потенциалы на поддержку этих оазисов и вымрут.

Пискнул сигнал радиовызова, загорелась маленькая красная лампочка какого-то громоздкого прибора на столе.

– Извините. – сказал Болотный Доктор и нажал кнопку. – Слушаю.

– «Привет! – захрипел настольный динамик. – Это я, Султан со «Скадовска». Узнал? Ага… Предупредить тебя хочу, Доктор по старому знакомству и в благодарность за помощь. Тут что-то непонятное происходит. Думаю, опять большая каша заваривается. Всякое болтают… Вот только что по радио перехватил (ты-то по занятости эфир не слушаешь): яйцеголовые, мол, что-то офигительное накопать собираются. Такое, что всех на уши поставили. Тут слух пошёл, что наука таки подбивала кого-то из наших в самую задницу сунуться. Говорят даже, нашёлся какой-то Стрелок бескрышный: с учёными сговорился за неслабый гонорар и в ЧАЭС за чем-то для них полез. Дали ему чё-то… байду какую-то защитную… Вот чудило дурное! И вроде как он там какой-то рычаг важный сдёрнул. Больше ничего, и подробностей никаких. Новая жертва науке, ёптыть! А? Ну, и попутно, чую, нам с тобой, болотным, житья тоже не станет.

Угу… ну, не это главное, а то, что военные как сдурели. Чего-то там стряслось такое, не могу понять – чего… Раньше только на Янтарь вертушки летали, тихо-мирно учёных охраняли, припасы да технику возили, а сейчас ну прям нашествие. Словно хвост им кто накрутил: бегают, мечутся, ищут, роют… Вылазки начали устраивать, на БТРах гонять. На Агропроме их уже видели, в Тёмной Долине, опять же. Непонятно. Настроены не мирно – вольных сталкеров уже не раз обстреливали, да и у моей пацанов за сутки двое продыряленных. Заметили на солдатских хребтах странные нашлёпки, каких раньше не бывало. Не то «Голытьба», не то «Голубизна». Вроде в нашу сторону прут, хотя кто их там разберет. Тем более, говорят, оснащённые по первому разряду. Беспокоит меня это дело. В общем, предупреждаю, а ты там… того… не зевай и имей в виду. Пока!»

– Ишь ты… – задумчиво сказал Болотный Доктор и озадаченно посмотрел на Маугли. – Вот, значит, как…

Пчеловод размышлял. Тягостными, надо признаться, были эти размышления.

Дважды ему удалось при помощи хитроумных комбинаций перевести заработанное жене и дочери в Николаев. Но все последующие попытки отправить домой три тысячи евро не удавались. В последний раз он пришёл на Кордон и подбросил в подвал торговца Сидоровича пакет с деньгами, письмом и просьбой оформить почтовый перевод. В качестве комиссионных предлагал четыреста евро. Сидоровичу ещё крупно повезло – он не успел притронуться к пакету и отделался потрясением: на пороге его подвала образовалась аномалия электра и бушевала, не впуская и не выпуская никого, до тех пор, пока Пчеловод не забрал «подкидыша».

О том, чтобы самому вернуться к семье в Николаев, сталкер даже не помышлял. Тут одно из двух. Либо Хранитель, поселившийся в нём, просто не позволит покинуть Зону и прикончит Пчеловода где-нибудь на выходе, либо последует за ним, как тень. Умирать не хотелось. Притаскивать Хранителя в семью – еще больше. Что же, он родным – лютый враг? Вот и получалось, что выхода нет.

Хотя…

– «Безвыходных положений не существует в принципе» – сказал ему три дня назад поздно вечером седой сталкер в черном комбинезоне. Он вынырнул из темноты к его костерку, попросил разрешения отдохнуть. Тепла и света не жалко, конечно, но Пчеловод честно предупредил пришельца о возможных последствиях общения с ним. «Мне уже давно не страшно.» – странно усмехнулся сталкер, от растворимого кофе отказался с той же непонятной улыбкой: «Здоровье берегу», внимательно выслушал историю Пчеловода. А, уходя, посоветовал: «Не пори, дружок, горячку, подумай хорошенько. Возможно, кто-нибудь сможет тебе помочь. Или, на худой конец, что-нибудь».

На следующий день Пчеловод проснулся на чердаке большого дома, что в центре Хутора. Рано проснулся, без десяти шесть, когда ему показалось, что кто-то рядом внятно сказал: – «Болотный Доктор». Сталкер некоторое время лежал с закрытыми глазами, вслушиваясь в стрекотание сверчка. Потом выбрался из-под древнего ломкого брезента, которым укрывался от ночной прохлады, зябко поёжился, посмотрел вниз, в пролом между потолочными балками. Костёр, конечно, давно погас, несмотря на сунутую в него гнилушку, тления которой должно было хватить до утра.

– Доброго утра. – пожелал себе сталкер, осторожно опустил вниз рюкзак и спрыгнул с чердака. Еще вчера он проверил бочку с водой на радиоактивность и химическое заражение – всё было вполне чисто. Умываясь, сталкер обдумывал утренний сон. Или – не сон? Он разжёг костёр, поставил у огня раскрытые банки с тушёнкой. Болотный Доктор, значит… А, собственно, почему нет? Конечно, в сказаниях Зоны больше вранья, чем правды, но даже если десятая доля чудес, приписываемых Доктору, имела место, то стоило попробовать. Вдруг получится?

Пчеловод запил тушёнку подогретым вчерашним чаем, спрятал кружку и ложку в рюкзак. Закинул вещмешок за спину, взял автомат наперевес. Ну вот, готов к рейду. До Болот – рукой подать, можно добраться быстро.

Внезапно сталкер понял, что никуда он сейчас не пойдёт. Более того, нестерпимо захотелось как можно надёжнее укрыться. Когда? Немедленно. Где? Ну, это как раз не проблема: при любом доме хозяева всегда сооружали подвал, а вот и он – вход. Зачем? И тут долго задумываться не пришлось: небо начало зеленеть, как обычно бывает перед выбросом. Пчеловод торопливо разгрёб мусор у потрескавшихся створок, распахнул их, спустился вниз и тщательно закрыл за собой. В подвале всё было давным-давно разграблено мародёрами. Скорее всего, еще после первой катастрофы, когда эвакуированным жителям ничего не разрешали брать с собой. Но отсидеться было вполне можно. Сталкер выключил фонарик – зачем впустую разряжать батарейку, и так все будет видно, когда мерцающий багровый свет пробьётся снаружи.

Пол и стены заходили ходуном, небо снаружи стало, как полагается, мертвенно-зеленым, с полосами падающего сверху чёрного дождя. Где-то там, за Припятью, вырвался на волю исполинский фонтан энергии, от южного до северного рубежа Зону, вытесняя предвыбросную зелень, залило малиновое свечение.

Пчеловод сжался в клубок, зажав ладонями уши. Конечно, убежищу лучше было бы оказаться более надёжным. В глазах двоилось, расплывалось, но сталкер не опускал век, не отрывал взгляда от створок погребной двери, в каждую щель которой било пурпурное сияние. Ухх! Снаружи вздохнул великан, невообразимого роста. Вздрогнули потрескавшиеся кирпичные стены, посыпались последние хлопья побелки тридцатилетней давности. Воздух загустел, трудно дышать киселём…

Тупой удар изнутри сотряс мозг. Пчеловод поднялся, опираясь на сырую стену на ноги, все еще плохо соображая, глотая воздух искривленным судорогой ртом. Грр! А вот это уже обычный раскат грома, значит выброс подходит к концу. Действительно, как всегда внезапно, всё закончилось. Пахнуло озоновым запахом грозы, зашелестел ливень.

Сталкер, сгибаясь под ставшим вдруг тяжеленным рюкзаком, поднялся по ступеням, ударом ноги открыл дверь. Подставил ладони под дождевые струи, протёр лицо. Зудящий звон в ушах постепенно затихал, рюкзак терял свинцовость.

Через десяток минут Пчеловод вышел из подвала. Следовало быть осторожным – после выброса во дворе появилась карусель. Очень опасная дрянь. Веселое название объясняется природой аномалии: она поднимает в воздух влетевшее в неё неосторожное живое существо с последующей раскруткой оного и живописным отрыванием различных частей тела. Природа вихреподобной аномалии до конца не объяснена учёными. Карусель обнаруживают по легкому пылевому вихрю и, увы, по разбросанным вокруг неё частям тел животных и людей. Если вас уж занесло в карусель, самое главное – не паниковать. Не упустите момент начала втягивания в аномальный вихрь, и, пока он не разгулялся в полную силу, что есть силы рвитесь подальше от центра. Бывали случаи, когда жертвам карусели удавалось отделаться многочисленными синяками и парой-другой вывихов. Обычно аномалия выбрасывает из себя три предмета которым присвоили названия: кровь камня, ломоть мяса и душа сталкера. Все они необъяснимо-мистическим образом укрепляют жизненные силы человека. По каковой причине их и носят зашитыми в пояс. Пчеловод осмотрел края карусели, но та пока что ничего не выбросила.

– Дура ленивая. – сказал ей сталкер и направился вдоль стены к рухнувшей калитке. Включил на ходу КПК, надел наушничек:

– «Суслик говорит. От бывшего выжигателя всякая нечисть уже несколько дней просто валом прёт. Народ возле старых складов соорудил заслон; пока, вроде, справляются. Если не ослабнет – на усиление придётся идти, что делать…»

– «Это Грустняк. Слыхали, пацаны, бакланят, будто Зона исчезает? Я так кумекаю, правда: сам почти у самого периметра такое страхолюдное зверьё видал, которое раньше только ближе к центру встретить можно было. Хреновато дело, а?»

– «В эфире лейтенант Ворон из «Долга». Возможно, про миграции мутантов не врут. Только при чём тут уменьшение размеров Зоны? Ну, забрела стая… ну, упустили, да. Мы же по нескольку суток напролёт иногда работаем! И нормально работаем. За периметром вон не кричат ведь до сих пор: «Спасите, нас мутанты окружают!». Так что – без паники».

– «Интеллигент из «Свободы». Мертвяки почему-то стали более агрессивными и подвижными. Раньше мы в самом комплексе их время от времени чистили, а теперь только подходы к нему удерживаем».

– «Вольный сталкер Балабан в разговоре. Да фиг же его знает, что творится. Только вот гонять нас стали вдвое против прежнего – то оцепление, то зачистка… Вояк тоже в Зоне стало на порядок больше.»

Через несколько часов Зону неожиданно сотрясло что-то похожее на выброс, но явно таковым не являвшееся. Хранитель и на этот раз оказался на высоте. Он указал Пчеловоду на съехавший в кювет древний молоковоз. Сталкер укрылся в цистерне, со скрежетом захлопнул люк и переждал катаклизм. Когда выбрался наружу, увидел на шоссе два скорченных трупа. На этот раз Пчеловод выжил, высосав их норму удачи.

Это оказалось последней каплей и он не выдержал. Сидел на обочине, рыдал, колотил себя кулаками по голове и самыми грязными словами, какие только мог припомнить, клял Зону и того, кто оседлал его. Истерика прервалась резко и внезапно, когда Пчеловод впервые почувствовал в себе явное присутствие Хранителя. Нет, не просто присутствие, а что-то большее… замешательство? …испуг?.. да, Дьявол был испуган! Чем? Откуда-то изнутри сам собою пришёл ответ – Зона начала рваться на куски! Хохот, сотрясший Пчеловода, был не менее истеричен, чем недавние слёзы.

– Не нравится, гадина? – вопил он торжествующе. – Не нравится, да? А вот не буду стреляться! Скоро ты сам подохнешь, а я останусь! Останусь!

Откричавшись, Пчеловод несколько минут посидел на обочине, вытер лицо, решительно поднялся.

– К Доктору. – объявил он в пространство.

Однако, путь к Болотам оказался непростым и занял два дня. Сегодня, к примеру, пришлось ещё раз спрятаться в дренажной трубе под насыпью, пережидая. Над трубой с гулом прокатили по разбитому шоссе бронетранспортёры. Что творится в Зоне?! Солдатня катается, словно на параде. Совсем страх потеряли. Куда это они направились, не к пересохшей ли протоке? Пчеловод осторожно выглянул. На корме замыкающей машины красовалась надпись: «ГОП Галичина».