"Анатолий Стась. Зеленая западня (Приключенческо-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

Кносе.
Все произошло очень быстро. Я подался вперед и, прежде чем Кносе
опомнился, всей ладонью придавил и двинул его палец вместе с пластинкой.
"Сигаретница" была холодная, гладенькая. Пластинка легко скользнула на
пластмассовом корпусе. На миг замерев, Кносе вытаращился на мою руку,
которая все еще лежала на "сигаретнице". Вскочил из стула, с силой толкнул
меня у грудь. За стеклышками очков застыл испуг.
Я ударился спиной об что-то твердое. Кровь стучала в висках, в голове
гудело. Встревоженное восклицание Кносе запомнился мне навсегда:
- Штандартенфюрере, мальчишка включил пульсатор! Я не хотел, я только
пугал... Он включил сам!
Из-под потолка со злостью прозвучало:
- Как это - сам включил?! Что вы такое болтаете, Кносе?
- Мой пульсатор... Я его вытянул и положил...
- Вы что, шутите? Какая категория? - громыхнул динамик.
Кносе заговорил быстро, захлебываясь, вытирая из лысины густой пот.
- Минус два... Категория минус два, штандартенфюрере. Психическая
депрессия, крайняя умственная ограниченность...
- Заткни глотку, ты, умственная ограниченность! - орал Брендорф. - Вы
понимаете, что все испортили? Это измена! Приведите его ко мне!
Я находился словно в пустоте. Не ощущал под собой ног, меня качало со
стороны в сторону. Как в тумане, увидел зеленую пальму, Брендорфа, каких-то
мужчин. Все повернули головы в мою сторону. А мне было безразлично. Едва
дрожали колена, хотелось сесть на пол и не двигаться.
Меня спас мой жалкий вид. Да еще и идиотская гримаса-усмешка дополнила
картину. Не знаю, чем все кончилось бы, если бы не эта усмешка, которую
выжало из меня ощущение, что страх исчезает. К счастью, ощущение это пришло
не сразу. Сперва я не мог понять, с какой стати в груди вспыхнула искорка
радости. Лишь через несколько секунд понял, в чем дело. Как большое
открытие, я повторял о себе собственное имя: "Игорь Вовченко, Игорь
Вовченко..." Для уверенности припомнил автора последней прочитанной книжки,
безмолвно лихорадочно пересчитал все улицы, которые вливались в центральную
площадь нашего Комсомольска-на-Днепре...
Я думал! Я был способен мыслить! Мой мозг работал, как у обычного
нормального человека, с памятью было все обстоит благополучно. Со мной
ничегошеньки не произошло! Кроме испуга. Но хотел бы я видеть кого-нибудь на
моем месте, у кого бы душа не ушла в пятки в такие минуты. Значит, здесь
разыграно комедию, чтобы напугать меня. Но почему же такими глазами смотрит
у меня Брендорф? А Кносе, весь сморщился, вобрал главу в плечи, как побитый
пес. Нет, он не прикидывается, этот лысый.
И здесь я понял, что именно произошло. От радости едва не захохотал. И
будто кто-то здравомыслящий своевременно закрыл мне рот: "Молчи!" Интуиция
подсказала, что в кабинете Брендорфа на моем месте должен стоять придурок с
телом и подобием Игоря Вовченко. Психическая депрессия, умственная
ограниченность... Там, где стоял я, должно было торчать существо с угасшим
умом и сломанной волей. "Категория минус два"...
Уже сознательно я старался сохранить на лице маску тупого безразличия.
Слегка подкатил глаза под лоб, распустил губы и, ни на кого не обращая
внимания, ковырял в носу. Брендорф зло взглянул на Кносе и отвернулся.
- Выведите его прочь!