"Иван Терентьевич Стариков. Освященный храм ("Судьба офицера" #3) " - читать интересную книгу автора

нормальным, а с такого - какой спрос? Но и Латов тоже не ко всем одинаково
относился. К старику Чибису он располагался всей душой, любил как отца, как
единственного бога на земле, а Гаврилу Чибиса ненавидел всем своим
существом, злобствовал против него, оскорблял где попало и в любое время -
бывая трезвым или пьяным. И только за то, что старший сын Федоса Ивановича,
хоть и не по своей вине, попал в плен и в Германии работал на немца. Каждая
встреча с Гаврилой вызывала у Бориса неописуемую ярость, он всегда
набрасывался на пожилого, израненного и больного человека и старался ткнуть
культями в физиономию. Гаврила Федосович если где слышал голос Латова, то
старался уйти быстрее и дальше.
От старших Роман узнал, что Борис очень любил Чибисову Оксану, и перед
тем, как ему отправиться служить на флот, они договорились пожениться, когда
он вернется со службы. У Оксаны много было поклонников, сватались
парни-булатовцы и из других сел. Она была такая красавица, что мимо нее
никто не мог пройти равнодушно. Даже женщины любили ее за красоту, которая
хоть и вызывала зависть, но вызывала и уважение. Особенно один надоедал -
районный заготовитель кож. После того как Латов ушел на службу, этот
заготовитель зачастил в село, свататься к Оксане. Но куда там! Она и слушать
не хотела...
Обед на свежем степном воздухе длился долго. В раздумьях о старике
Чибисе и его семье Роман даже позабыл, зачем приехал. Тоня произнесла
утомленно:
- Ух, не могу! Разве можно съедать за один раз столько мяса? Ужас!
Дядька Федос лукаво подмигнул хлопцам:
- Что значит женский пол! Слабаки в еде, потому им и силы мало дано.
Роман вспомнил просьбу тетки Варвары, подхватился:
- Дядя Федос, овцы потянулись в посадку!
- Не годится, - поднялся Чибис. - Нельзя овец пускать в посадку, шерсть
попортят. Пойдем завернем...
- Мы тоже, - поднялись ребята.
- Сидите, сидите, - остановил их чабан. Он успел заметить, как Роман
подал ему знак, что хочет что-то сказать наедине. - Собаки взбаламутятся. Не
бросайте Тоню одну.
Собаки, залаяв, побежали вперед заворачивать отару от лесополосы, а
Роман и Чибис шли и разговаривали.
- Вижу, ты забеспокоился. По делу ко мне?
- Да. Мне бы пора уже ехать к развилке тепломорской трассы встречать
гостя. Вот-вот должен приехать капитан Оленич, вы его знаете, дядя Федос: он
в том госпитале был, где Петр Негородний.
- Знаю и помню. Значит, все же едет к нам? Человек строгий и
рассудительный.
- Жить ему негде. Приехал посоветоваться.
- Как - негде? У меня дом пустует. Летняя кухня - тот же дом, только
поменьше. Двор у меня хороший, сам знаешь, сад еще не совсем старый, есть
огородишко. Что сельскому человеку надо для проживания и для радости? Пусть
входит и живет. И не стесняется. Скажи, чтобы хозяином чувствовал себя.
Скоро приеду, договоримся с ним. А пока ты помоги ему. Если нужно чего
готовить, Ульяна будет ходить.
- Ладно, Федос Иванович. Спасибо! Лучше, конечно, не придумать.
- Вот молодец капитан! У меня даже на душе повеселело, словно Ефим