"Константин Михайлович Станюкович. В тропиках" - читать интересную книгу автора

тропические ночи делают плавание в тропиках восхитительным.
- Эка благодать господня! - шепчет кто-то в одной кучке, приютившейся
на шканцах.
- В таких-то местах и плыть, братцы, не страшно, - замечает первогодок,
молодой низенький матросик из Вятской губернии.
- А только таких-то местов мало на божьем свете...
- Мало? - спрашивает первогодок.
- И вовсе мало... Вот спустимся книзу, тогда другое дело пойдет...
- Гляди, ребята: звездочка упала. Вон опять падает...
Матросы подняли головы. Кто-то спросил:
- И куда они тепериче упали?
- В окиян, надо быть.
- Никуда не упали. Рассыплются по пути, сгорят и шабаш! Вроде быдто
ракеты! - авторитетно пояснил марсовой Прохоров.
- Ишь ты... Еще падают...
Матросы задумчиво примолкли и глядели на падающие звезды.


II

За эти три с половиной часа ночной вахты мичман Лучицкий успел вволю
намечтаться и надуматься. Дела ему было немного. Только внимательно
наблюдай: не нависло ли в далеком сумраке горизонта зловещее черное облако,
грозящее приближением бурного, быстро проносящегося, шквала с проливным
тропическим дождем, - чтоб вовремя встретить шквал, убравши минут на пять
паруса, - да посматривай в бинокль: не блеснет ли поблизости зеленый или
красный огонек судна?
Но ни он, ни сигнальщик, стоящий на мостике с подзорной трубой, не
видят ни зловещих туч, ни судовых огней. Смотрящие вперед с бака двое
часовых тоже не видят ничего, что заставило бы их крикнуть.
И вахтенный мичман, вдоволь уже насладившийся красотою ночи, шагает по
мостику или, уставший от ходьбы, прислонится к поручням и думает и мечтает,
как только может мечтать здоровый, жизнерадостный, полный добрых намерений,
молодой человек двадцати двух лет, для которого жизнь - еще книга с белыми
листами, несомненно прелестными. О чем только ни передумал он в эту вахту от
восьми часов! Он думал о том, как хорошо и весело на свете, как обаятельна
эта ночь, и как жаль, что красавица Леночка в Петербурге и не может
любоваться такою прелестною ночью вместе с ним... Что-то она теперь делает,
милая? Думал он, что как ни хорошо теперь, а впереди станет еще лучше,
светлее и радостнее, когда он как-нибудь отличится и, молодым
капитан-лейтенантом, будет командовать таким же щегольским корветом, как
"Сокол", и будет таким же добрым и гуманным, как и капитан "Сокола", этот
благородный человек, никогда не ударивший матроса и запретивший у себя на
корвете телесные наказания, несмотря на то, что они не отменены...
Превосходный этот Василий Федорович... С таким капитаном отлично плавать...
"Отлично... Превосходный человек... Отлично!" - мысленно повторял
мичман, готовый сейчас же чем-нибудь доказать свою преданность капитану,
которого действительно любили матросы и молодые офицеры, сочувствовавшие его
гуманным идеям.
"Может ли он однако быть таким чудесным, как Василий Федорович?"