"Константин Михайлович Станюкович. Дуэль в океане" - читать интересную книгу автора

прехладнокровно разделывает вас для своего удовольствия... Как, мол, вы
пижонисто волнуетесь... У Николая Николаича ведь оригинальные взгляды, а у
нас с вами попроще-с... Так зачем зря входить в раж, Васенька, и выпаливать
резкие слова, точно на ссору лезете... Скоро Батавия, а вы... В
кают-компании и вдруг ссоры... Нечего сказать, хорошо будет плавание на
"Отважном"!.. Будьте снисходительны, Васенька... Ну, хоть для меня... ни
гу-гу больше... Присаживайтесь-ка ко мне. Угощу лимонадом... Вы любите,
Васенька... Вестовой! Василию Аркадьевичу лимонаду. И Степану Ильичу
подать... Он любит! - говорил, слегка заикаясь от волнения, Петр Васильевич
и с тревожной лаской взглянул на бледного молодого механика. - И всем
шампанского, за скорый приход. Одним словом, за мир и благоденствие нашей
кают-компании!..
Петр Васильевич выдержал паузу и продолжал еще взволнованнее:
- А вы, Николай Николаич, уж слишком язвите Васеньку... За что-с?.. Вы
все понимаете, а он ничего не понимает, так зачем его вызывать на спор...
Это... это... И вообще...
- Что вообще, Петр Васильевич? - с преувеличенною почтительностью
высокомерия спросил Байдаров.
- И вообще... Прошу вас, лейтенант Байдаров, не заводить в
кают-компании предосудительных разговоров! - вдруг неожиданно для себя,
точно от невыносимой боли, крикнул Петр Васильевич.
И лицо его побелело. Челюсти тряслись. И в глазах блестели слезы.
Воцарилось мертвое, напряженное молчание.
Почти все офицеры строго и неприязненно взглянули на Байдарова и,
опустивши глаза на тарелки, стали усиленно есть, точно котлеты интересовали
их более всего.
Только Сойкин не поднял глаз на Байдарова. Молодого механика
подергивало точно в лихорадке.
А Николай Николаевич Байдаров еще выше поднял свою белокурую голову.
Его красивое молодое лицо, свежее, румяное и холеное, безбородое, с
шелковистыми небольшими усиками, и его голубые, блиставшие резким блеском
глаза были дерзко вызывающие. На тонких искривленных губах блуждала усмешка.
Маленькая рука с кольцом на мизинце небрежно играла цепочкой на белоснежном
жилете.
Прошла минута, другая...
- Уходите, Николай Николаич, - шепнул сосед его.
Байдаров небрежно пожал плечами и тихо промолвил, кивнув на Сойкина:
- Этого... что ли, бояться?..
И едва Байдаров сказал это слово, как Сойкин неожиданно поднялся с
места и, едва держась на ногах, крикнул каким-то сдавленным голосом:
- Вы подлец, господин Байдаров!
И в то же мгновение дал пощечину.
Все ахнули. Петр Васильевич замер от ужаса и стыда. Ему казалось, что
он сам виноват и так позорно оскорблен.
Сойкин тотчас же стал спокойнее. Он подошел к старшему офицеру и
дрогнувшим, робким, молящим голосом произнес:
- Простите, Петр Васильевич... Прикажите арестовать...
- О, голубчик... Что вы сделали?.. Идите в каюту под арест! - упавшим
голосом ответил Петр Васильевич, не смея поднять глаз на Байдарова.
Байдаров хотел усмехнуться, и вместо улыбки лицо его искривилось