"Константин Михайлович Станюкович. На другой галс" - читать интересную книгу автора

будете бояться за бой, то мне беда... Хучь в лазарет... Ой, ой, ой...
Помогите, братцы... Бойтесь меня, что я живодер... Дохтур... пожалуйте! Я
бедный... меня матросик обижает. Не боится, а смеется". И точно боцман как
живой... И такой, я вам доложу, смешной... И голос, и походку... все Зяблик
перенял... И на баке так и раскатились смехом, - даром что все мы в скуке
были, потому штормовали в Тихом океане... Конверт под штормовыми парусами
так и валяло во все стороны... И волны так и захлестывали... Обдавало водой
здорово... И смутные мысли приходили в голову. А Зяблик всю скуку
разогнал... Гогочем... И вот - извольте понять, вашескородие, - боцман уже
не так страшен быдто стал, а над им смеемся... Ишь ведь какой оборот дал
Зяблик смехом... И хучь у его здорово подбит глаз, а он смеется и говорит:
"Бедного прикормил... а то без меня не было бы, братцы, ему скусной пищи...
Бедный и есть!" И опять смеемся... И перекрестили мы живодера в бедного...
Услыхал это "бедный". И не раз слыхал, как Зяблик его передразнивал... И
матросы, как вспомнят Зяблика, глядючи на боцмана, тоже тишком улыбаются...
Дошло и до офицеров... Мичман один видел, как Зяблик представлял боцмана, и
очень смеялся... И, видим, еще свирепей стал с виду боцман... Ходит это по
баку на вахте и все, верно, входит в понятие насчет смеха Зяблика... И так,
вашескородие, по-прежнему чекрыжит морды... И Зяблику попадало, как
свиноватит по службе... Матросика вовсе во весь бой жарил, видно полагал
довести до страха, а матросик, как был, примет бой и улыбнется... И так это
раз улыбнулся, вашескородие, прискорбно и вроде быдто с жалостью поглядел на
Шитикова, что боцман со всей силы вдарил в грудь Зяблика, и он упал... И
грудью заболел... В лазарете лежал... Дохтур, однако, вылечил нашего
Зяблика... И обспрашивал насчет причины. Однако Зяблик на боцмана не
доложил... Так начальство и не узнало... А Шитиков, видно, рассчитывал, что
Зяблик объяснит, - не понимал, значит, боцман человека, вашескородие... И,
видно, понял наконец.
Вот в это время и вышла самая загвоздка... Вышел Зяблик из лазарета...
Утром снасти уложил не в порядке, как велел боцман, и боцман вместо того
чтобы его избить, только обругал... И никого в этот день не избивал...
Только еще быдто угрюмистей стал. Мы в ошалении... Чудеса, мол, с
живодером... Проходит неделя... Тиранства нет... Когда съездит, но с
рассудком... И пороть сам не вызывался... Одно слово: повернул на другой
галц, вашескородие! - заключил Нилыч.
И после паузы прибавил:
- То-то оно и есть... Какие загвоздки бывают, вашескородие... Из-за
смеха на старости лет боцман вошел в другое понятие... Только очень редки
такие загвоздки бывают. Я так полагаю, вашескородие.


ПРИМЕЧАНИЯ

НА ДРУГОЙ ГАЛС

Впервые - в журнале "Юный читатель", 1900. № 24, под общим заглавием:
"Рассказы старого боцмана". Это второй рассказ цикла, объединенного
личностью рассказчика, "старого боцмана" Нилыча.

В.Гуминский