"Константин Михайлович Станюкович. "Бесшабашный"" - читать интересную книгу автора

немолодой уже девушкой, Зоей Сергеевной Куницыной. Я знавал эту барышню и
понял, что охота должна быть интересной. Коса нашла на камень.


IV

Зрелый девичий возраст как-то незаметно подкрался к Зое Сергеевне. Ей
стукнуло тридцать лет. Ее лицо потеряло свежесть, поблекло и пожелтело, как
осенний лист. Черты обострились, и в выражении подвижной физиономии
появилась жесткость. В углах неспокойных блестящих глаз обозначились чуть
заметные "веерки" и над бровями - морщинки. Приходилось надевать косынки и
фишю, чтоб скрывать худобу прежде красивого бюста. Маленькие холеные руки в
кольцах сделались костлявыми, и ямки на них исчезли. Молодые люди уже не
заводили, как прежде, "интересной", полной недомолвок, болтовни, изощряясь в
остроумии, чтобы понравиться девушке, не бросали на нее красноречивых
взглядов, не возили цветов и бонбоньерок, не проигрывали на пари конфект и
при встречах бывали как-то особенно почтительно-серьезны, стараясь при
первом удобном случае дать тягу. По временам у Зои Сергеевны стали
пошаливать нервы, вызывая мигрени и беспричинную хандру. В такие дни Зоя
Сергеевна нервничала и, несмотря на свою сдержанность, бывала раздражительна
и зла. Она придиралась к горничной, ядовито допекала кухарку и по целым дням
не говорила с maman, приводя в смущение кроткую старушку, вдову-генеральшу с
седыми буклями и недоумевающим взглядом круглых глаз, которая боготворила и
немного побаивалась своего единственного сокровища - "очаровательной Зизи",
и говорила о ней всем не иначе как с благоговейным восторгом низшего
существа к высшему.
Модный петербургский доктор по нервным болезням, курчавый брюнет лет
под сорок, с умным, несколько наглым лицом и уверенными манерами, с
напускной серьезностью тщательно исследовал Зою Сергеевну. Он задавал ей
множество вопросов, глядя в упор своими пронизывающими, казалось насмешливо
улыбающимися черными глазами, покалывал острием иглы спину, плечи, руки и
ноги и с небрежным апломбом определил неврастению, осложненную малокровием.
"Болезнь очень обыкновенная в Петербурге!" - прибавил он в виде утешения,
прописал бром, мышьяк, посоветовал весной прокатиться в Крым, на Кавказ или
за границу ("куда вам будет угодно!") и, зажимая в своей пухлой волосатой
руке маленький конвертик с двадцатью пятью рублями, любезно проговорил
провожавшей его до прихожей генеральше:
- Никакой опасности нет... Весьма только жалею, что не в моей власти
прописать вашей дочери более действительное средство! - значительно прибавил
доктор, понижая голос.
В ответ старушка мать только безнадежно вздохнула.


V

Надо сказать правду, Зоя Сергеевна мужественно встретила свое увядание.
Она поняла, что с зеркалом спорить бесполезно, и, с присущим ей тактом,
стала на высоте своего нового положения. Как девушка умная и притом
казавшаяся моложе своих лет, она не скрывала своей тридцать первой весны и,
с рассчитанной откровенностью самолюбивого кокетства, называла себя старой