"Константин Михайлович Станюкович. "Бесшабашный"" - читать интересную книгу автора

так радостны. У них сегодня званый обед, тонкий обед; Проходимцев и разные
лица, более или менее влиятельные, сидят за столом. Несколько красивых дам
украшают собрание. Пьют за здоровье молодого генерала, и сколько несется
пожеланий! И сколько надежд в груди у Щетинникова!
И вот наконец... Даже у сонного замирает от волненья сердце... Он
предчувствует, зачем к нему приехали от Проходимцева и в неурочный час зовут
к нему... Он видит что-то особенное и в лице посланного, и в тех особенно
почтительных поклонах, которыми его провожают лакеи в доме патрона. Он видит
радостно-торжественное лицо Проходимцева и сразу понимает, что это значит...
Но это так неожиданно. Ужели его назначат директором-распорядителем банка?
Проходимцев обнимает и поздравляет...
- Вы назначены... Видите, я не забыл вашей службы... Вы назначены
главным директором одного из банков. Вам открывается поле самостоятельной
деятельности.
Самостоятельной?.. Даже и во сне у Щетинникова нет слов. Он молчит от
избытка чувств.
- Надеюсь, вы достойно оправдаете мою рекомендацию... И уж более... Вы
ведь сыты теперь? - ласково прибавляет вдруг, после паузы, плутовски
улыбаясь, Проходимцев...
- Сыт, Анатолий Васильич, - нежно отвечает Щетинников, но чувствует,
что в глазах его мелькают миллионы... И как теперь они легко могут прийти...
Даже без риска...
- То-то... Я так и думал... У вас около миллиона, родной мой?
- Около, Анатолий Васильич.
- Ну и довольно. Не правда ли? Теперь для общества потрудитесь
бескорыстно... Экономия и бережливость... Твердые принципы. Вы понимаете?..
- О, поверьте!..
Он едет домой, и кажется ему, что его кровные рысаки бегут
необыкновенно тихо... Ему машет рукой Кокоткин особенно мило. Знакомые
кланяются, казалось, иначе. Уж все знают... Зоя Сергеевна чуть не упала от
радости в истерику и с благоговейным восторгом смотрит на Никса. Никс
взволнован и за обедом плохо ест, а после обеда ходит и думает, как он
подтянет свое учреждение и скольких выгонит... Пусть видят, что он не шутит.
Это реклама и для него.
- Экономия и твердые принципы! - повторяет он и думает в то же время:
"А какие теперь можно дела делать!"
Он встал на следующее утро и, словно бы уж привыкший к новому
положению, заходил по кабинету величественной походкой и заговорил,
чуть-чуть растягивая слова.
Он прочитывает утром хвалебные статейки в мелкой прессе и даже минутами
начинает верить, что он не бесстыдник, а "неподкупная честность". А вот и
Прощалыжников, старый знакомый репортер, просит интервью. Щетинников,
которого давно ли этот самый репортер хотел послать на Сахалин, теперь
мякнет и говорит, что он будет искать поддержки в прессе. Он сочувствует ей.
Он всегда... Прощалыжников тает и уходит в телячьем восторге, получив тут же
в кабинете место юрисконсульта в отделении "текущих счетов" с обязательством
приходить лишь двадцатого числа за жалованьем. И на другой день Щетинников
уже читает новый дифирамб, необыкновенно прочувствованный, но читает
наскоро, так как спешит ехать в свой новый частный банк.
Толпа служащих уже ждет в приемной. Тут и старики, и пожилые, и