"Константин Михайлович Станюкович. Первогодок ("Морские рассказы")" - читать интересную книгу автора

Выпили еще и пошли в Кронштадт.
И, когда матросик вернулся в казарму, она была ему уж не так постыла.
На другой день все новобранцы, бывшие в учебе у Захарыча, заметили, что
он не так уж зверствует, как раньше. Правда, ругань по-прежнему лилась
непрерывно, и одного непонятливого он съездил по уху, но съездил легко и
вообще дрался с рассудком.
А Певцова, старавшегося изо всех сил, даже похвалил и вечером позвал
пить чай.
Когда месяца через три матросика назначили в кругосветное плавание и он
затосковал, Захарыч, тоже назначенный на "Ястреб", старался утешить своего
любимца и обещал сделать из него хорошего марсового.
- Главное дело, не бойся! Вначале будто боязно, когда тебя, примерно,
на рее качает; а потом ничего... Видишь, что другие матросики не боятся,
стараются... Чем же ты хуже их? Я, братец ты мой, десять лет был марсовым и,
как послали меня в первый раз марсель крепить, тоже полагал, что тут мне и
крышка. Либо в море упаду, либо башку размозжу о палубу. А вот, как видишь,
цел вовсе.
- Сказывают, строгость большая на море, Захарыч?
- Как следует быть... Но только ежели ты сам держишь себя в строгости,
то не за что тебя и драть как Сидорову козу, коли командир и старший офицер
наказывают не зря или в беспамятстве ума, а по чести и с рассудком... Без
взыску нельзя... Такая уж взыскательная флотская служба...
- А как наш командир и старший офицер? Очень строгие? - с жадным
любопытством спросил молодой матрос.
- То-то нет... Тебе на первый раз посчастливилось, Егорка! И
жалостливые и матросом не брезгуют... Понимают, что у матроса не барабанная
шкура и задарма нет у них положения разделывать спину. Особенно капитан... Я
с ним плавал одно лето... С большим понятием человек... С им не нудно
служить...
- А старший офицер?..
- Ишь ведь пужливый ты... допытываешься! - добродушно усмехнулся
Захарыч.
И, помолчав, продолжал:
- Матросы, кои служили с ним раньше, сказывали, что добер... Однако
любит при случае по зубам пройтись. Да ты, Егорка, не сумлевайся насчет
этого! - вставил Захарыч, заметив испуг на лице первогодка. - У его рука,
сказывали, легкая! А порет по справедливости, если кто свиноватил. А чтобы
понапрасну обескураживать человека - ни боже мой! Да чего бояться? Ты у меня
исправный и старательный матросик. За что тебя драть? И вовсе не за что!
Так-то, Егорка! Счастье твое, что попал ты на судно к такому доброму
капитану!
Эти слова, а главное, тон их, ласковый и душевный, очень подбодрили
молодого матроса.


IV

И первые дни плавания не показались ему страшными.
Несмотря на позднюю осень, погода стояла тихая, и в Финском заливе и в
Балтийском море не было ни ветра, ни волнения. Стоял штиль, и корвет, не