"Константин Станюкович. В шторм" - читать интересную книгу автора

сильной качки. - П р и м. а в т о р а.

В первые минуты молодого мичмана охватил жестокий страх, но потом
страх постепенно сменился каким-то покорным оцепенением.
"Все равно, спасения нет в случае крушения!" - пронеслось у него в
голове.
И он стоял, уцепившись за что-то, потрясенный и безмолвный.
- Господи помилуй! - раздался возле него голос сигнальщика. -
Смотрите, ваше благородие!
Но Опольев уже видел. Он видел при свете блеснувшей молнии, в
недалеком расстоянии, силуэт погибающего судна, видел фигуры людей с
простертыми руками и невольно зажмурил глаза.
Снова сверкнула молния и озарила океан. Судна уже не было.
Опольев перекрестился. Скорбный вздох нескольких человек вырвался
около него.
- Потопли! - произнес чей-то голос.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Молодой мичман стоял на палубе, смотря на бушующий шторм, час,
другой... сколько именно - он не помнил.
Наконец буря, казалось, стала чуть-чуть утихать, и Опольев спустился
вниз.
В палубе по-прежнему царил страх, и Щербаков читал евангелие.
Молодой человек бросился в койку. Он долго не мог заснуть,
потрясенный только что виденным. Наконец тяжелый сон охватил его.


V

Когда он проснулся, яркий дневной свет стоял в каюте. Он приподнялся
и с радостным изумлением почувствовал, что качка теперь совсем другая -
правильная и покойная. Он выглянул на палубу. Матросы весело
разговаривали. Люки все были открыты, и в палубе не пахло скверным
запахом.
- Кириллова послать! - крикнул он.
Явился Кириллов, веселый и радостный.
- Здорово, брат. Что, стихло?
- Стихло, ваше благородие!
- Ну, видишь, со штормом и справились! - говорил мичман.
- Точно так, ваше благородие.
В кают-компании было оживленно. Все были в сборе и говорили о шторме,
о том, как лихо выдержал его "Сокол", отделавшись поломкой бортов да
потерей катера. Но о погибшем вчера на глазах судне все почему-то избегали
вспоминать.
- А штормяга изрядный был. Знатно трепало! - сказал старый штурман. -
И теперь еще свежо!.. Ну, да барометр подымается! - прибавил он и после
своих двух стаканов разбавленного коньяком чая пошел наверх "ловить
солнышко", то есть делать обсервации.
Хотя качало еще порядочно, но сегодня можно было напиться чаю