"Фредерик Дар. С моей-то рожей" - читать интересную книгу автора

трогательную, как никогда, в черном траурном платье, подчеркивающем золото
волос. Она встретила меня без улыбки, но в ее глазах я прочел страстный
призыв. Как только мы оказались в гостиной, Эмма бросилась в мои объятия.
- О Жеф! Какое счастье вновь увидеть ваши грустные глаза и этот
неизменный чемодан!
Я тоже был безмерно счастлив. Бросив чемодан, я прижал женщину к своей
груди.
- С этой минуты ты моя, Эмма, ты принадлежишь только мне!
- Да, мой дорогой!
- Я хочу, чтобы ты сама мне об этом сказала!
- Я принадлежу только тебе, Жеф!

* * *

Для начала мы отправились в ванную комнату. Связанные с ней страшные
воспоминания еще не выветрились из моей головы. Приоткрыв дверь, я обнаружил
идеальную чистоту и витающий в воздухе аромат дорогого дезодоранта. Лишь
человек, наделенный больным воображением, мог представить здесь плавающее в
окровавленной воде тело.
Эмма, словно прочитав мои мысли, прошептала:
- Вот видишь, его больше нет!
Действительно, все следы пребывания Медины в доме были уничтожены.
Жилище отторгло его, как организм отторгает инородное тело. Дом полностью
утратил связь с умершим, словно рыночная площадь, которую тщательно подмели
после базарного дня.
- Мы одни, Эмма, - произнес я, - мы действительно одни!
- Да.
- Тебе пришлось пережить немало тяжелых минут, моя дорогая!
Эмма отрицательно покачала головой.
- Вовсе нет. Возможно, я и страдала бы, если бы он умер естественной
смертью. Но в данном случае мне абсолютно все равно. Он сам решил уйти, что
же, остается лишь благополучно вычеркнуть его из своей жизни. К тому же меня
постоянно кто-нибудь навещал. Когда же я оставалась одна, то приходилось
заниматься бытовыми проблемами.
- Что ты имеешь в виду?
- Мы не были богаты. За этот дом мы еще не расплатились до конца, все
заработанные Фернаном деньги уходили на взносы. Его начальник выдал мне чек
на триста тысяч франков. После оплаты похорон мало что осталось. Короче, мне
следует устраиваться на работу.
От возмущения я подскочил на месте.
- Тебе?! Работать?!
- Ну разумеется, Жеф! Иначе нам не на что будет жить!
Я с нежностью смотрел на нее, такую маленькую, хрупкую, свежую,
созданную лишь для того, чтобы, уютно устроившись, сидеть на мягких диванных
подушках. Я абсолютно не мог представить ее за рабочим столом.
- Я этого не хочу...
- Но, Жеф, вы должны понять...
- А я на что, Эмма?
- Вы моя единственная поддержка в этой жизни, но мы оба прекрасно
знаем, что вам нельзя высовывать наружу носа...