"Фредерик Дар. С моей-то рожей" - читать интересную книгу автора Я заперся в своей комнате, задернув шторы, отгородившись от туманной
ночи. Нет ничего более притягательного, чем лист белой бумаги, освещенный светом настольной лампы. Я взял авторучку. Чернила в ней оказались зеленого цвета. Еще один знак внимания Медины. Он не забыл, что я пишу только зелеными чернилами, ибо, по моему мнению, этот цвет подчеркивает ядовитость моих слов. На девственно-чистом листе я неторопливо вывел заглавную букву своего имени, символ гордыни! После чего взялся за дело. Чернилами мне служила желчь, а не серная кислота. В преамбуле я решил сделать акцент на чудесных свойствах телевидения, на его удивительных возможностях, затем набросился на увиденную пьесу. Эмма написала мне имена всех ее создателей и участников. Я методично высказал свое мнение о каждом из них. Говоря о тексте пьесы, я указал, что это оскорбление не только театра, но и публики. Постановщик был охарактеризован мной как осквернитель театральных традиций. Главного исполнителя я разгромил в пух и прах, объявив, что он в течение всего спектакля служил ярким примером того, чего делать актеру не следует. Разделавшись с каждым в отдельности, я приступил к объяснению, почему все эти люди оказались так плохи, но, в отличие от современных критиков, этим не ограничился, а выдвинул свои собственные, на мой взгляд, весьма дельные предложения. На все про все у меня ушло не больше часа... Закончив статью, я спустился вниз, чтобы показать написанное Эмме. При этом я волновался, как в самом начале своей карьеры, когда приносил первые заметки более опытным, чем я, редакторам. Эмма безо всякого трепета взяла исписанные листки и спокойно принялась образность уже не соответствуют современным требованиям? Женщина, не поднимая головы, внимательно читала страницу за страницей. Закончив читать, она уронила листы на колени. - Как здорово написано! - со вздохом произнесла она. - Ваш талант просто удивителен! Вы обладаете умением найти единственно верное слово, создать образ, который невозможно забыть. Это не статья, а удар кнута прямо в лицо! - Вы так считаете? Эмма в качестве аргумента к своим словам процитировала на память несколько отрывков из моего сочинения. - Это настоящее искусство, месье Руа. Даже высмеянные вами люди не смогут это отрицать. - Я вас уже просил однажды не называть меня "месье", если вы хотите, чтобы я не чувствовал себя здесь чужаком. Попробуйте хотя бы создать иллюзию, что воспринимаете меня как друга. А к другу не обращаются "месье". - А как же мне вас называть? - Мое имя Жан-Франсуа. - Но по возрасту вы годитесь мне в отцы! - Спасибо, что напомнили! - Ну-ну, не обижайтесь... Жан-Франсуа! 2 Медина пришел в еще больший восторг, чем его жена. |
|
|