"Фредерик Дар. По моей могиле кто-то ходил" - читать интересную книгу автора

серый, как и все его лицо, и маленькие бегающие глазки с тяжелыми веками.
- Прошу прощения? - прошептал он.
Его голос был спокойным, но язвительным. Она спросила себя,
действительно ли он не расслышал или находил удовольствие в том, чтобы
заставить ее повторить фразу.
- Я сказала, что восхищаюсь вами, - сказала Лиза.
- Почему?
- У вас еще хватает духу свистеть.
Паоло пожал плечами, затем ловким щелчком большого пальца отправил на
затылок свою фетровую шляпу с узкими полями.
- Это машинально, - объяснил он. - Дайте мне сигарету, и я перестану
свистеть.
Пошарив в карманах своего белого плаща, Лиза достала пачку американских
сигарет и безучастно протянула ее Паоло.
- Я восхищаюсь вами и потому, что вы можете читать, - продолжила она.
Маленький человечек нерешительно глядел на нее. Казалось, он был слегка
удивлен враждебным тоном молодой женщины. Но Паоло был мудрым человеком и
понимал, что сейчас переживает Лиза.
- Я не читаю, а только смотрю картинки. Да и как я мог бы читать, если
не понимаю по-немецки?
Он взял сигарету и закурил, не переставая смотреть на свою спутницу.
Паоло находил ее красивой, она волновала его. У Лизы были темно-каштановые
волосы, белая кожа усеяна бледными веснушками, а рыжеватые глаза ярко
блестели. Паоло увидел две крохотные морщинки в уголках глаз и поразился,
что не заметил их раньше.
- Который час? - спросила она.
Почти что не шевельнув рукой, Паоло задрал рукав.
- Шесть часов с мелочью, - ответил он.
- Еще долго, - сказала Лиза.
И она вернулась к окну, за которым лил вязкий дождь, мерно превращая
пыль в грязь.
- Как будто разверзлись хляби небесные, правда? - бросил Паоло.
И добавил после короткой паузы, как бы разговаривая сам с собой:
- В определенном смысле, так-то оно и лучше. Потому что легавые не
любят плохой погоды.
- О! Знаете ли, немецкие легавые...
- Именно, - сказал Паоло, - сегодня на них длинные прорезиненные плащи,
в них им будет неловко бежать.
Подумав, он добавил:
- Во всяком случае, немцы неважные бегуны. Не знаю, заметили ли вы: у
них квадратные задницы.
Лиза даже не улыбнулась. Все умерло в ней, кроме этой безумной надежды,
которую она несла в себе, как собственного ребенка. Она чувствовала себя
серой и холодной, как мрачный горизонт, раскинувшийся у ее ног, как будто
была сделана из железа и бетона, может быть, более твердых и ледяных, чем
настоящие железо и бетон. Паоло догадывался об этом. Его восхищение было
окрашено жалостью. Он раздраженно взглянул на немецкую газету. По его
мнению, рисунки были плохими, и его бесило то, что он не понимал подписей
под ними.
- Что значит "бис морген"? - спросил он.