"Фредерик Дар. Человек с улицы" - читать интересную книгу автора

У меня было чувство, что я нахожу совсем не те слова. Если бы только я
мог объясниться по-английски!
- И на перекрестке, мадам, один мужчина неосмотрительно бросился под
мою машину. Он... он упал... его голова стукнулась о... как его... бордюр
тротуара... Это очень опасно. Очень, очень опасно! Думаю, что вы уже все
поняли: тот человек - ваш муж...
Полная тишина, последовавшая за моим признанием, разорвала мне сердце.
Мертвая тишина! Наверное, я сразил ее этой вестью.
Я медленно повернулся к мадам Массэ.
Она снова заснула и ничего не услышала, ничего...

4

По-моему, самый мрачный город в мире - это Балтимор. Мой дед жил там
рядом с портом, и я каждый год в пасхальные каникулы приезжал к нему на
недельку. Однажды в том бедном квартале, где жил мой дед, устанавливали
линию высокого напряжения. Под фундамент высоких опор землекопы в
алюминиевых касках вырыли повсюду громадные ямы. И вот раз, по-моему, это
было в воскресенье, я рискнул прыгнуть в одну из ям. Я уже давно хотел
испытать себя подобным образом. Но, очутившись в яме, я не смог выбраться
наверх. Мои башмаки скользили по глинистым откосам, как по льду. Это было
кошмарно. Совсем рядом с ямой проходили люди, они могли бы вытащить меня, но
я не решался позвать на помощь. Мне было стыдно, что я очутился в таком
дурацком положении, а гордость не позволяла крикнуть. Я просидел в этом
глиняном колодце несколько часов, дрожа от холода и страха, как загнанный
зверь. К вечеру дед бросился искать меня. Ему помогали местные мальчишки. В
конце концов меня нашли. Я мог бы вывернуться, сказав, что со мной произошел
несчастный случай, но я всегда ненавидел ложь и хвастовство...
Чувство, которое я испытал, увидев, что Люсьенн Массэ спит и моя речь
пропала впустую, было похоже на то, которое я пережил, сидя в той глинистой
яме в Балтиморе. Нет ничего более ужасного, чем бесполезная храбрость.
Рассказ о несчастном случае стоил мне неимоверных усилий, но они оказались
напрасными.
Неужели сидеть всю ночь рядом с этой женщиной?
Но, с другой стороны, мог ли я оставить ее в такой беде?
И тут у меня родилась одна мысль. Наверняка у Люсьенн Массэ должны быть
родственники. Мне достаточно связаться с ними, и они возьмут на себя заботы
о ней.
Наклонившись над диваном, я встряхнул Люсьенн. Она вздрогнула и
улыбнулась мне.
- Пришел Жан-Пьер?
- Нет.
- Он не звонил?
- Нет.
- Не было ли от него записки по пневматической почте?
- Почему он должен был послать записку?
- Когда он в Париже, он часто посылает мне пневматичку. Ведь мы безумно
любим друг друга. Понимаете?
- Да, мадам, понимаю...
- А что вы делаете у меня?