"Фредерик Дар. Слепые тоже видят" - читать интересную книгу авторарассказывай. Я весь внимание...
Я делаю ему знак приблизить свою физиономию ко мне. И как только чувствую, что его щетина колет мне щеку, шепчу: - Свидетелю плевать на всякие распоряжения! Найди мне мои шмотки, и сматываемся отсюда! - Да никогда в жизни! Мое командировочное предписание вполне четко сформулировано. Я, Александр-Бенуа Берюрье, назначен вести расследование. А ты если и покинешь госпиталь, то только для того, чтобы ехать домой. - Я выйду из госпиталя и буду делать то, что мне нравится, господин Берюрье. Паспорт у меня в порядке, и я свободный гражданин. И никто не убедит меня в обратном, а уж тем более не такой толстый сукин сын, от которого к тому же разит винищем. Я допускаю, что ты теперь официально возглавишь следствие. Отныне я поступаю под твое начало, Анахорет. Давай сюда мою сбрую - это все, что я могу тебе ответить. И сваливаем! Ты будешь моей палкой для слепых, собакой-поводырем, небьющейся плошкой и прочее. Будем играть в такую игру: голова - ноги. Ты будешь ногами, но я буду головой. Соглашайся, лучшего предложения не поступит! Меня вырубили, и теперь я должен отомстить. Я найду их чертов камень! Клянусь! Берюрье - вы его знаете? Это не самая плохая лошадь в нашей конюшне. Он, наверное, даже самый лучший из ослов в своей категории. Вот только смекалка его иногда подводит, и мысль - как входит в его башку, так тут же и выходит, не успев поздороваться. - Черт бы тебя побрал! Что ты вбил себе в голову? Ты же слепой, как слепая кишка! - кичится мой импульсивный помощник, пардон, начальник. Но тут же начинает кряхтеть и вздыхать. Конечно же, мне могут - Между прочим, ты только что утверждал, будто я не слепой, - говорю я страдальческим голосом. Я слышу, как открывается скрипучая металлическая дверь шкафа. Что-то мягкое падает мне на плечо и на грудь. - Так, вот твои шмотки... Держи трусы... рубашку! Вот твой пиджак! И еще ботинки! На тебе носки! Ты наденешь носки? Пижон! В такую жару я их не ношу. Терпеть не могу! Нужно, чтобы пальцы на ногах жили совершенно свободной жизнью, поскольку, как я помню из памятки о личной гигиене, от жары появляются мозоли. И он продолжает болтать без умолку, подчас без видимой связи с предыдущим. В принципе понятно, что таким образом он заглушает стыд. Он чувствует, что поступил нехорошо, назвав меня слепым. - О'кей, жокей, будем вести расследование вместе! - говорит он без всякого перехода. - Держись за мой рукав, а я буду расчищать тебе путь. Даже если на горизонте появится всего лишь кучка собачьего кала - нет проблем, я уберу. Ты доволен? - Посмотрим, - наученный горьким опытом, осторожно говорю я. Внезапный приход мадам Бертран может существенно осложнить ситуацию. - Ага! Что я вижу? Он одевается! Решил слинять! - брюзжит старушка. - Вы не имеете права! Вы должны лежать, не вставая! Я не позволю! Я доложу доктору Кальбасу... Слышен шорох одежды, шарканье ног, затем тихий стон. - Ты, мартышка! Ты заткнешься или я тебя урою? - рявкает Берю. Затем обращается ко мне: |
|
|