"Сан Антонио. Дальше некуда!" - читать интересную книгу автора

работает доктор.
Моим глазам открывается пейзаж дикой красоты, непревзойденной мощи и
величины, от которого идет кругом голова. -
Толстяк Берю лежит на животе на столе доктора. Его огромная голая задница
с черными пятнами похожа на восход луны над Босфором. Склонившись над
седалищем, врач осторожно ощупывает его верхнюю часть, а Мамонт тем
временем ревет о своих страданиях всем, кто хочет его слушать.
- Эй, приятель,- говорю я, подойдя поближе,- неужели задница полицейского
тоже может ломаться?
Я пришел в удачный момент, потому что Толстяк встречает меня поэмами
собственного сочинения:
-Я чуть не погиб из-за твоих дурацких делишек. Я совершил два круга на
этом поганом фуникулере, черт его дери, но никак не мог сойти. В конце
концов я решил спрыгнуть, но плохо рассчитал и приземлился на задницу. Ой!
Что со мной теперь будет?
- Некоторое время ты не сможешь сидеть, Толстяк. А когда ноги уже
перестанут тебя держать, тебе будут играть "Марсельезу", чтобы чувство
патриотизма придавало тебе вертикальное положение. Вспомни, Виктор Гюго
всегда писал стоя.
Он мне сообщает, что думает о Викторе Гюго, и я мысленно радуюсь, что
бородатый поэт давно помер, потому что, если бы слова Берю дошли до его
ушей, он бы наверняка пустил себе пулю в лоб.
В тот момент, когда я покидаю кабинет доктора, появляются спасатели.
- Как он?- с тревогой спрашиваю я.
- Уже никак,- отвечает один из них с великолепным савойским акцентом,
звучащим словно чистый ветер с Солира.
Я в задумчивости возвращаюсь в отель позвонить Старику. Надо заняться
международными завсегдатаями бара "Консул".

Глава 12
Бедняга Альфредо, которого я оставил мариноваться в секретной
камере-одиночке, в дикой ярости. Он весь зеленый от бешенства, а этот цвет
не очень идет сутенерам.
- Я хочу адвоката!- вопит он.- Я имею на это право! Арест незаконный!
Я успокаиваю его одной фразой:
- Замолчи, Альфредо, ты свободен.
Он сразу замолкает.
Его глаза мигают, как указатели поворота автомобиля.
- Свободен?
- Ну да. И знаешь, парень, я даже собираюсь перед тобой извиниться.
Верите вы или нет, мне наплевать, но я искренен. Наш Альфредо белый, как
"снежок", который его кореша толкают парижским наркоманам.
Он не убивал свою девицу и не соврал насчет Буальвана.
Я вынимаю из кармана пуговицу от его пальто.
- Ты потерял эту пуговичку, Альфредо. Глупость, но именно из-за этой
детали ты парился на нарах.
- Вы, легавые, слишком увлекаетесь детективными романами,- ворчит блатной.
- Ты помнишь, где ее потерял?
У меня есть своя идейка на сей счет, и его ее только подтверждает.
- В моей тачке,- говорит он.- Она зацепилась за руль и оторвалась.